Они же, услышав эти слова, изумились и прошли мимо. И когда пришли к храму, то князь сказал клирикам:

– Я слышал об авве Моисее и пришел принять благословение от него; но нас встретил некий монах, шедший в Египет, и когда мы спросили его о том, где живет авва Моисей, он стал хулить его, назвав старцем неразумным, лживым и проводящим греховную жизнь.

Услышав это, клирики весьма опечалились и спросили:

– Каков из себя был тот старец, который произнес эти хуления на святого мужа?

Они ответили:

– Это был старец высокий, мрачный лицом, в худой одежде.

Клирики сказали:

– Поистине тот и был аввою Моисеем; но так как он не пожелал показать вам себя, не пожелал также и принимать почестей от вас, то сказал вам о себе дурное, как бы о ком другом.

Получив многую душевную пользу, князь ушел, прославив Бога.

Так избегал преподобный Моисей славы и почестей людских и чуждался беседы с мирянами; но при этом был гостеприимен, ибо принимал с любовью всех приходивших к нему странствующих монахов.

Однажды всем отцам пустынножительным было дано в скиту такое повеление: поститесь всю неделю эту и учините Пасху [84] . Случайно некоторые странствующие братия пришли к Моисею из Египта; старец приготовил для них немного вареной пищи. Когда его соседи увидели дым, то сказали клирикам:

– Моисей нарушил повеление и варит себе пищу.

Клирики сказали:

– Обличим его тогда, когда он придет в собрание.

Ибо все знали о постнических подвигах Моисея.

Когда наступила суббота, Моисей пришел в храм к пению соборному [т. е. на службу]; и сказали ему:

– Отец Моисей! Ты нарушил заповедь человеческую, но исполнил заповедь Божию.

[Об одном из эпизодов жизни святого] повествуется также в житии святого Арсения [85] .

Некоторый брат пришел издалека в скит для того, чтобы видеть преподобного Арсения; будучи приведен к нему, брат тот видел его, но не сподобился слышать слов, ибо старец Арсений сидел молча, глядя на землю.

После того странствующий инок начал упрашивать брата привести его к Моисею, бывшему разбойником до пострижения в иночество. Брат согласился исполнить его просьбу и повел его к преподобному Моисею.

Когда они пришли к Моисею, он принял их с радостью, предложил им отдохнуть и подкрепиться пищею и, оказав им большую любовь, отпустил их от себя.

Дорогою скитский брат сказал пришедшему:

– Вот ты видел и отца Арсения, и отца Моисея. Кто из них лучше, по твоему мнению?

Брат отвечал на это:

– Лучший из них тот, кто принял нас с любовью.

Один инок, узнав об этом, стал молиться Богу, говоря так:

– Господи! Скажи мне, кто из них более совершенен и заслуживает большей благодати Твоей: тот ли, кто скрывается от людей ради Тебя, или тот, кто принимает всех, также ради Тебя?

Этот инок в ответ на молитву свою имел следующее видение: ему представились два корабля, плывшие по какой-то очень большой реке; в одном корабле находился преподобный Арсений, и Дух Божий управлял кораблем его, соблюдая его в великой тишине; в другом был преподобный Моисей, кораблем же его управляли Ангелы Божии, влагавшие мед в уста Моисея.

Проведя долгое время в трудах постнических, преподобный Моисей был сподоблен сана пресвитерского, по некоему откровению Божию. Когда он был произведен в первую степень священническую и облечен в стихарь [86] , епископ сказал ему:

– Вот авва Моисей ныне весь бел [87] .

Моисей же сказал епископу:

– Владыка! Что делает священником: внешнее или внутреннее? Одежда ли, покрывающая извне человека, делает его достойным священства или внутренние добродетели?

Епископ же, желая искусить Моисея, дабы увериться в том, что он действительно – раб Христов, имеющий добродетели внутри души своей, сказал клирикам:

– Когда Моисей войдет в алтарь, изгоните его; потом идите за ним и слушайте, что он будет говорить.

Клирики так и сделали; изгнали Моисея из алтаря, сказав:

– Выйди вон, мурин!

Он же, выйдя и став в отдельном месте, начал укорять себя, говоря:

– Хорошо поступили с тобою, пес, хорошо поступили с тобою, мракообразный эфиоп, ибо ты недостоин. И как ты осмеливаешься войти в святое место; ты не человек, как же осмеливаешься ты подходить к людям и служителям Божиим!

Услышав эти слова святого, клирики возвестили о них епископу; тогда епископ приказал снова позвать Моисея в алтарь и рукоположил его в сан пресвитера. Потом спросил его: