Из бассейна, каждый порок направлялся по заданному руслу. Всё происходило автоматически.

В главном зале падшие души службу не несли.

Меченый и Тринадцатый постарались, как можно быстрее покинуть зал.

Второй зал был разделён на две части. В первой части все поступающие Пороки обретали ярко коричневый цвет. Это означало, что из Порока смыта память. За смывкой памяти следовало восстановления творческого потенциала. Потенциал восстанавливался тут же во второй части.

С восстановленным потенциалом, то есть приобретённым цветом Порок скачивался в следующий зал, а из него по многочисленным руслам в отдельные отсеки. Для каждого Порока существовал свой отсек. В каждом отсеке выполняла работу падшая душа. Работа души заключалась в сборе и комплектовании определенного Порока.

Душа стояла у клапана, из которого постоянно по руслу поступали гроздья Порока. К тому времени гроздья приобретали полный коэффициент и силу воздействия.

Коэффициент давал сочный цвет. В силе воздействия Порок приобретал голосовые волны.

Если из Эмоций голосовые волны имела только Совесть. То, Пороки имели эту привилегию все без исключения.

Тринадцатого поразил масштаб отсеков. Вытянутый в длину, отсек не имел границ обзора. Несметное количество душ, как зачарованные стояли у бесчисленных клапанов. Каждая душа не прерываясь ни на миг, вынимала, появлявшуюся из клапана гроздь, и упаковывала её в специальную тару. Тара напомнила Тринадцатому мыльный пузырек, который он видел в ванной комнате родильного дома. Упаковав в тару, душа складывала пузырьки на ленту эскалатора. Эскалатор тянулся вверх, и уходил под купол отсека.

Меченый стал отсчитывать номера отсеков с правой стороны. Тринадцатый — с левой стороны.

Номера начинались с седьмой цифры, и шли не по порядку.

На отдых времени не было. Они, как заряжённые метались от отсека к отсеку. Когда Тринадцатому показалось, что они уже никогда не обнаружат Неприятного, он нашёл нужный отсек.

— Должен быть здесь. — Устало сказал Меченый. — Смотри внимательно. Ты помнишь его по мантии?

— Плохо. Когда было запоминать — то? — Оправдывался Тринадцатый, а сам внимательно всматривался в души.

За прозрачной стенкой разделявшей отсек от коридора все падшие души казались на одну мантию. Тринадцатый вплотную прильнул к стенке.

— Возьми меня. — Услышал он ласковую просьбу. — Ты всегда будешь, счастлив со мной. Всегда. Я дам всё, что ты у меня не попросишь. О, сколько благ ты сможешь, получить, если мы будем вместе.

Ласковый шёпот вливался прямо под нимб. Тринадцатый почувствовал мелкое покалывание под мантией, но Любопытство оказалось сильнее. Он плотнее прижался к стенке.

— Благ? Каких благ? Ты кто?

Ответ ему услышать не удалось. Меченый оттянул его от стенки.

— Ты кого слушаешь?

— Не знаю. Говорят, обещают, вот я и хотел послушать. А, что?

— Подними нимб, и посмотри кто тебе поёт дифирамбы.

Тринадцатый поднял нимб. На большом табло во всю длину отсека светилось одно лишь слово «Жадность».

— Вот это да!

— А, ты думал. Так нимб прочистит, что не успеешь и мантией махнуть. Посмотри на свою мантию, все нити Правды сгорели.

Тринадцатый оглядел себя. Друг как всегда оказался прав. На мантии ни осталось ни одной нити Правды.

— Лучше поскорее найди Меченого, и полетели отсюда.

Испугавшись, Тринадцатый снова вгляделся в падшие души. И, сразу же, признал Неприятного в третьем ряду.

— Вот он. Я его вижу. В третьем ряду. И, как это я не заметил его сразу? Это, скорее всего из-за линз. — Тринадцатый хотел снять линзы, что бы убедиться и на этот раз не ошибся.

— Стой! — Вскрикнул Меченый. — Этого делать нельзя.

— Почему?

— Ослепнешь. Линзы смягчают цвет Порока. Ты даже не представляешь, до чего красив Порок в своей наготе. Сколько в нем сочности, сколько прелести. Хочешь ослепнуть?

— Нет. — Испуганно замотал нимбом Тринадцатый.

— Молодец. Есть в тебе толика добра. Но, сейчас не про тебя. Надо заканчивать дело.

— А, как мы его оттуда вызволим?

— Это уже моя забота. Доставай Удачу, и сантиметра три Счастья. Себе оставь Везение.

Тринадцатый выполнил указания Меченого. Доставая Эмоции, он думал, что души отреагируют на них. Но, ни одна падшая душа не оторвалась от своего занятия.

— Всё. Дело считай сделано. — Облегчённо взмахнул мантией Меченый. — Ты, лети обратно. По пути ни на кого не обращай внимания. Хотя вряд ли ты кого ни будь сейчас, встретишь. Линзы не забудь вернуть в зеркальном зале. Обратный путь помнишь?

— Да.

— Вылетишь из главного клапана, ели клапан будет закрыт, надави на него гроздью Везения. Сразу лети на наше место, на край болота. Жди нас там. Понял?

— А, ты куда?

— Пойду, подкуплю главного смотрителя. Он выведет мне Неприятного.