Наевшись досыта, сын закрыл глаза. Вернее сказать, они у него закрылись сами.

Алёнушка не спешила класть обратно сынишку в коляску. Еле слышно она запела колыбельную песню. Ту, песню, родом из детства, которую напевала ей бабушка Настя.

— Прости, но ты выполнил свой долг. Ты, и так незаконно существуешь уже лишних два круга. Тебе пора на утилизацию.

— За что?

— Ну, почему сразу такой вопрос? Утилизируют ни за что-то. Утилизируют потому, что ты износился.

— Значит, лучше было заржаветь?

— Мы не будем спорить, и заниматься человеческим словоблудием. Ты можешь, радоваться. У тебя есть отличная замена.

— Тогда отпусти вторую душу. Она не виновата.

— Не могу. Её тоже утилизируют.

— А, если я попрошу отпуск. Не большой. Я ведь, заслужил отпуск.

— Что с девочками хочешь развлечься?

— А, хотя бы и так. Разве запрещено?

— Для тебя да.

— Почему?

— Ты слишком много знаешь. Всё. Мне пора. Прости, брат, дел очень много.

— Знаешь, — Меченый оглянулся на полпути к выходу. — Спасибо тебе.

— Не за что. — Эхом прозвучало в ответ. С Меченым разговаривало двойное изображение брата. У брата для брата не нашлось времени для встречи.

В сполохах Северного Сияния появился ещё один яркий, изломанный лучик.

Туманная пелена спала с нимба Тринадцатого, он вновь мог видеть и слышать.

— Ну-с, милейший, как же ты посмел такое натворить?

Тринадцатый повернулся на голос. Перед ним во всём боголепии восседало Высшее Душейство.

— Что молчим? За свои поступки следует отвечать. А, ты, нарушив закон, не желаешь признать свою вину. — Душейство поднялся со святого места. Подошёл в плотную к Тринадцатому.

Склонив нимб, и тупо созерцая небесную гладь под стеклянной сферой пола, Тринадцатый не мог вымолвить ни слова.

— Молчим. Виноватые всегда играют вмолчанку. А, что Нам прикажешь делать? Отправить тебя на утилизацию?

Такое предложение испугало Тринадцатого, он вздрогнул всей мантией.

— Но, увы, Мы не можем так портить материал. Так бесхозяйственно относиться к Нашему же созданию.

Тринадцатый облегчённо вздохнул. Высший постояв около него некоторое время, вернулся на святое место.

— Значит, так, утилизировать Мы тебя не можем. Но, и в плоть впустить, тоже не имеем права.

— Почему? — Искренни удивился Тринадцатый. Вообще-то, его начинал занимать разговор с Высшим Душейством. Он ожидал грома и молний. Представлял себе ужасные картины наказания. А, сейчас происходило то на, что Тринадцатый не смел даже надеяться. Высший разговаривал с простой душой за номером Тринадцать, как с равным. Точнее сказать, как со своим младшим братом, который нечаянно совершил проступок. Он даже огляделся, что бы найти угол, в который его возможно сейчас поставят, что бы Тринадцатый осознал свою вину. Но, увы, угла не было. Кабинет Высшего имел сферическую форму.

— Как же, тебя можно впустить в плоть, если ты побывал в центре Пороков?

— Но, я же вернулся чистым! — Запротестовал Тринадцатый.

— Мы знаем, Нам доложили о твоей чистоте. Если бы ты запачкался, Мы бы отправили тебя сразу на утилизацию. Обратно в Отстой. А, теперь ты сам должен определить себе меру наказания. Думай.

— Я могу выбрать?

— Друг мой, Создатель и так наградил души не по заслугам. Два сокровенных таинства отдал Создатель в привилегию Душе: Таинство Рождения и Таинство Смерти. Остальные Таинства познаёт плоть. Между Таинством Рождения и таинством Смерти должно существовать познание Таинства плоть. Ты же нарушил очерёдность. Нарушил главный закон бытия души и плоти. О каком выборе может идти речь?

Тринадцатый не мог вникнуть в суть требования. Он полностью осознал свою вину, но не находил наказания, которое смогло бы смыть вину.

— Я не знаю. — Подумав, ответил он на вопрос Высшего Душейства. — Я, не знаю себе наказания, но понимаю всю глубину своей вины.

— Да, дружок! — Вдруг, рассмеялся Душейство. — Побывав в низинах, в самом центре Порока, ты остался таким же наивным, каким прилетел в Небесную канцелярию полгода назад за распределением. Мы рады за тебя.

— Вы, запомнили меня? — Вновь Душейство смог поразить Тринадцатого.

— Конечно. Мы даже иногда следил за тобой. И, поверь, Нам бы было очень печально, если бы ты просто получил Судьбу, и отработал в ней положенный срок.

Нимб Тринадцатого покачнулся. Его снова окружила полоса непонимания. С одной стороны — его наказывали, с другой стороны — хвалили за проступок.

Высшее Душейство вновь подлетел вплотную к Тринадцатому.

— Ну — ну, голубчик, опять насторожился? — Он похлопал Тринадцатого по мантии. — Правильно и делаешь. Нам полностью доверять нельзя. Мы можем изменить всё сразу и навсегда. Но, ты можешь расслабиться. В тебе очень много Энергии. Ты смог её накопить, и не растратить, будучи тростником. Теперь изволь эту энергию отдать на общее дело.