— Раненых грузите в мою карету! — приказал я им. — Несите их к дороге, потому что карета по песку ездить не будет. Сами останетесь рядом с телами до прихода помощи. Заодно подумайте, к чему привела ваша глупость и неповиновение моим приказам.

Оставив их заниматься товарищами, я подошел к уже одетому принцу.

— Знаешь, Герт, — сказал я ему. — Мне тебя уже надоело спасать. Если сам чего-то не понимаешь, нужно слушать того, кто понимает и желает тебе добра. Ладно, раз собрались, идите в свою карету, а я поеду в своей.

Он мне ничего не ответил, взял за руку девушку и повел ее к карете. Перед отъездом я немного подлечил раненых магией и, как мог, удерживал их, когда мы затряслись по брусчатке. Еще до въезда в столицу я связался сначала с Аделью, а потом с бароном Ольтом, поэтому он со своими людьми встретил нас у парадного входа во дворец и сразу же забрал трофейную карету с телами. Перед тем, как они уехали, я нагрузил двух стражников оружием и пошел с ними в свои комнаты. Ранеными уже занялись маги, а помощь гвардейцам отправят и без меня. В гостиной мне на шею бросилась любимая, и на несколько минут я выпал из реальности. Вернул меня на землю вызов Ларга.

— Ты сейчас где?

— У себя, — ответил я. — Только что вошел.

— Подойди ко мне! — приказал он и отключился.

— Милая, я должен идти к Повелителю, — сказал я Адели. — Парни, положите все на пол и можете быть свободны. Спасибо вам за помощь. Должен сказать, что стража, в отличие от гвардии, показала себя с самой лучшей стороны!

Довольные похвалой стражники удалились, а я быстро собрал с пола все железо, побросал его в оружейный ящик и, чертыхаясь, пошел к Ларгу. Я сегодня устал и перенервничал из-за Герта и той бойни, которую учинили гвардейцам, поэтому настроение было ниже плинтуса, и вид злющего Верховного жреца его уже не смог сделать хуже.

— Ну, и в чем я виноват на этот раз? — спросил я его. — Уже доложили о моей тронной речи, или меня обвинят и в пляжных забавах Герта? Или вам мало тех трупов, которые вы у меня тогда забрали, и вы претендуете и на мои сегодняшние трофеи? Интересно, для чего они вам? Не для того ли, чтобы в очередной раз затруднить мне работу?

— Вот видишь, как он заговорил! — возмущенно сказал Гордой брату.

— Вообще-то, я сегодня с утра вкалываю и сильно устал, — сказал я Ларгу. — А потом еще перенервничал из-за брата и побывал в бою. Я думаю, что для одного дня этого вполне достаточно. У меня, в отличие от вас, пока почти совсем нет саев, и все приходится делать самому. Очень хочется отдохнуть, поэтому если у вас есть что сказать…

— Есть у меня что сказать! — сердито уставился на меня Верховный жрец. — Ты почему выбрал себе первым советником этого смутьяна Зартока? Специально, чтобы позлить меня?

— Вы мне можете верить или не верить — дело ваше, — сказал я ему. — Но когда я ему делал это предложение, я совершенно не знал о ваших разногласиях, а руководствовался только его личными качествами и пользой для семьи. Потом уже он сам мне сказал о ваших отношениях, но я своих решений из-за чьих-то симпатий или антипатий не меняю.

— Брат тебе верит и тебя поддерживает, — сказал он. — Но от меня поддержки не жди!

— Правильно ли я вас понял, Гордой? — подался я к нему. — Я борюсь с нарушителями вековых традиций, убийцами и отравителями, а Верховный жрец из-за личных амбиций отказывает мне в помощи, мало того, он мне мешает и опускается до угроз! Интересно, как на подобное может отреагировать дворянство?

Несколько мгновений мне казалось, что он не выдержит и бросится меня душить.

— Хватит! — властно сказал Ларг. — Прекратите немедленно! Брат, ты мне что обещал?

— Прости, — ответил Гордой, с лица которого мигом исчезла ненависть. — Не выдержал. У нового Кирена просто талант меня бесить. Будем считать, что я здесь ничего не говорил. Можешь брать себе кого угодно, но я оставляю за собой право следить, чем вы занимаетесь.

— Если только следить, а не мешать, я от вас ничего скрывать не собираюсь, — пообещал я ему, после чего повернулся к Ларгу. — Отец, я вам еще для чего-нибудь нужен?

— Нет, — покачал он головой. — Просто хотел сказать тебе спасибо за сына. Иди отдыхать, ты действительно очень устал.

Когда я им говорил об усталости, надо было добавить, что я по вине брата умираю от голода, но говорить о таком было неудобно. Непонятно почему, но здесь я очень тяжело переживал голод, и это нельзя было объяснить одной продолжительностью суток. Надо будет спросить, с чем это связано, у Зантора. Сейчас тоже страшно хотелось есть, поэтому до своих комнат я добрался бегом, наплевав и на свидетелей очередной пробежки, и на возможные слухи. Принц я, в конце концов, или не принц? Раз мне удобно бегать, буду бегать, а обыватели пусть болтают все, что им заблагорассудится. На то, чтобы снять пропыленную тунику и умыться у меня ушло пять минут. Пять минут это немного, но Адели их хватило для полноценной семейной сцены.