Затем внимание Тома привлек плакат на левой стороне дороги. “ДЕРВАТТ” — было написано черными буквами, четким почерком, постепенно соскальзывающим вниз, — подпись художника. Тут же была воспроизведена в цвете одна из его картин, выглядевшая при слабом освещении темно-бордовой или даже черной и изображавшая нечто похожее на поднятую крышку рояля. Новая фальшивка кисти Бернарда Тафтса, разумеется. Через несколько ярдов висел еще один такой же плакат. Было даже немного странно прибывать в Лондон так тихо и незаметно, в то время как тебя так громко рекламируют по всему городу. Никто не обратил на Тома внимания, когда он сошел с автобуса на конечной станции в Западном Кенсингтоне.

С автовокзала Том позвонил в студию Джеффа Константа. Подошел Эд Банбери.

— Хватай такси и двигай сюда! — Эд был сам не свой от радости.

Студия Джеффа находилась в квартале Сент-Джонс-Вуд. Второй этаж, налево. Это было пристойное и опрятное маленькое здание, не слишком шикарное, но и не убогое.

Эд распахнул дверь.

— Черт возьми, Том! Как я рад тебя видеть!

Они обменялись крепким рукопожатием. Эд был выше Тома, его редкие белокурые волосы постоянно спадали ему на уши, и он то и дело отпихивал их назад. Ему было что-то около тридцати пяти.

— А где Джефф? — Том вытащил из красной сетки сигареты и бутылку виски, а из чемодана — контрабандное перно. — Это для всей честной компании.

— О, великолепно. Джефф в галерее. Том, слушай, ты не передумал? Все необходимое у меня здесь, а времени осталось совсем немного.

— Раз уж приехал, то рискну.

— Должен прийти Бернард. Он поможет. Расскажет о Дерватте. — Эд с беспокойством взглянул на часы.

Том снял плащ и пиджак.

— Дерватт ведь не обязан быть там с самого начала? Выставка открывается в пять?

— О, разумеется. Раньше шести нам ни к чему появляться… Я все-таки беспокоюсь насчет грима. Джефф велел еще передать тебе, что ты чуть ниже Дерватта, — но кто помнит такие детали, даже если я когда-нибудь и приводил их в своей статье? У Дерватта были серо-голубые глаза. Но и твои сойдут. — Эд рассмеялся. — Хочешь чая?

— Нет, спасибо. — Том поглядел на темно-синий костюм, разложенный на кушетке Джеффа. На вид он был слишком велик и к тому же плохо выглажен. На полу стояла пара кошмарных черных туфель.

— Почему бы тебе не выпить? — спросил Том Эда, который, он видел, был как на иголках. Если кто-нибудь нервничал рядом с Томом, это обычно действовало на него успокаивающе.

В дверях прозвенел звонок. Эд впустил Бернарда Тафтса.

— Бернард, как поживаешь? — спросил Том, протягивая руку.

— Спасибо, хорошо, — ответил Бернард несчастным тоном. Он был худ, с оливковым оттенком кожи, прямыми черными волосами и темными бархатными глазами.

Том решил, что в данный момент не стоит слишком много болтать с Бернардом, лучше поддерживать деловую атмосферу.

В крошечной, но вполне современной ванной Джеффа Эд налил в таз воды и принялся обрабатывать волосы Тома оттеночным шампунем, чтобы они выглядели темнее. Бернард стал рассказывать о Дерватте — правда, лишь после того, как Эд сначала намекнул ему, а потом настойчиво повторил, что пора уже начинать.

— Ходил он слегка сутулясь, — сказал Бернард. — Голос… Он был немного стеснителен и говорил, пожалуй, довольно монотонно. Ну, примерно вот так, если только у меня получается похоже, — произнес Бернард бесцветным голосом. — Время от времени он посмеивался.

— Кто ж этого не делает, — отозвался Том и сам нервно рассмеялся. Теперь он сидел на стуле с прямой спинкой, а Эд его причесывал. Справа от Тома на подносе лежало нечто похожее на кучку волос, вроде тех, что сметают в парикмахерской после стрижки, но Эд взял это в руки, встряхнул, и оно оказалось бородой, прикрепленной к тонкой и плотной марле телесного цвета.

— Господи, помилуй! — воскликнул Том. — Надеюсь, там будет не слишком яркое освещение.

— Мы за этим проследим, — заверил Эд.

Пока Эд трудился над усами, Том снял два своих кольца — одно обручальное и другое Дикки Гринлифа — и сунул их в карман. Он попросил Бернарда подать ему из кармана его брюк мексиканский перстень. Тонкие пальцы Бернарда были холодными и дрожали. Том хотел спросить его, как дела у Цинтии, но вспомнил, что Бернард с ней больше не встречается. А ведь они хотели пожениться. Эд щелкал ножницами вокруг его головы, стараясь смастерить вихор спереди.

— И еще Дерватт… — начал Бернард, но голос его дрогнул.