– Я тебя не боюсь, кретин.

– Я правильно расслышал? Ты назвала меня кретином?

– Да. Мало того, что ты кретин, ты еще и глухой?

– Да как ты еще смеешь? Ты должна была бы напялить на себя маску, чтобы прийти в школу и разговаривать со мной.

– Это тебе самому в голову пришло, или твои дружки-драчуны подсказали? У тебя же в голове одна извилина осталась, да и та прямая. – Дерзкий ответ Эли злит Рая и его дружков, и они о чем-то перешептываются между собой, пока девчонки прячутся за своей партой.

– Мы тут решили, что хотим сидеть на этих местах, – указывает белобрысый на парту, за которой укрываются подружки, и угрожающе добавляет, – так что валите-ка отсюда на другую сторону класса. Живо!

Валерия жутко расстроена и напугана. Этих ребят боится вся школа, и она не исключение, больше она не может выносить все это. Она не хочет проблем в первый же день, поэтому встает со своего места, чтобы освободить его, но рука Элизабет задерживает ее.

– Не хочу, – храбро отвечает Эли. – Мы пришли первыми и останемся здесь.

– Да что ты говоришь, хиляга?

– Что слышишь. Это наши места, мы и не подумаем валить отсюда, с места не сдвинемся.

– Значит, ты не сдаешься, Прыщавка, все рыпаешься? – спрашивает тот, что с серьгой, делая шаг вперед. Он наклоняется и выхватывает из-под парты рюкзачок Валерии. Такого поворота подруги не ожидали. Заплаканная Валерия не двигается с места, она только смотрит, как этот паршивец расстегивает молнию и начинает копаться в ее вещах, рассматривая их.

– Эй, ты! Отдай рюкзак моей подруги! – кричит Эли, моментально вскакивая с места.

– А если не отдам, то что?

– Да я!.. – не на шутку разозленная Элизабет, не договорив, вылетает из-за парты и старается отнять рюкзак у Ману. Однако, парень вырывает рюкзак и перебрасывает его Рафе, а тот, в свою очередь, передает его Раймундо.

– Ну что, хочешь рюкзачок, Прыщавка? – усмехаясь, спрашивает Раймундо, глядя, как Элизабет направляется к нему. – Хочешь? Тогда шагай за ним.

Белобрысый швыряет рюкзак в другой конец класса. Все вещи Валерии выпадают из рюкзака и в беспорядке разлетаются по воздуху, так же беспорядочно падая на пол.

– Ты – придурок! – в ярости кричит разгневанная Эли, одну за другой подбирая с пола вещи своей, словно окаменевшей, подруги, которая не в состоянии оторваться от своего стула до тех пор, пока недоросли-второгодники снова не приказывают ей встать. Валерия послушно встает и, молча, подходит к Эли, которая продолжает всячески их обзывать. Подруги заканчивают подбирать разбросанные вещи и ищут себе другое место. Они решают сесть с правой стороны класса, прямо противоположно тому месту, где сейчас вовсю смеются только что отвоевашие себе парту “герои”.

В этот самый момент в сопровождении учителя математики в класс входит высокий, нескладный парень. Паренек указывает учителю на девочек, и они оба идут к ним.

– Доброе утро, девочки, я рад провести с вами еще один год. На протяжении этого года я буду вашим классным руководителем, – говорит математик, внимательно глядя на них практически не моргая. – Этот парень сказал мне, что к вам приставали. Не были бы вы так любезны показать мне, кто вас обижал в первый же день учебного года?

Валерия и Элизабет удивленно смотрят друг на друга и поворачиваются в тот угол класса, где Раймундо с дружками продолжают смеяться.

– Вот эти, – отвечает Эли, указывая на веселящуюся компанию.

– Большое спасибо.

Математик идет к развеселой троице неучей и властным, как обычно, тоном жестко просит их

следовать за ним. Поначалу Рай со своими приспешниками отнекивался и упирался, но несколько слов учителя, произнесенных им едва слышным голосом, убедили его повиноваться. В итоге все четверо выходят из класса, держа курс прямиком к директорскому кабинету.

Подружки празднуют между собой столь своевременное вмешательство и возвращение своих,

утраченных было, мест. Высокий, нескладный парень усаживается на предпоследнее место с другой стороны классы.

– Это тот парень, у которого умер отец, да? – шепотом спрашивает Эли Валерию.

– Мне кажется, да. Он на год старше нас.

– Бедный.

– Да, мне его так жалко. В прошлом году, всегда, когда я его видела, он был один.

– Он кажется милым. Может, скажем ему, чтобы он садился сюда, к нам? – предлагает Эли.

– Нет, что ты! Ты же знаешь, что я стесняюсь разговаривать с парнями.