В книге «Ветхий Завет: историческое и литературное введение в еврейские писания» Куган следующим образом рисует отношения между Библией и мифологией:

Представителей древних культур, как и нас, волновал вопрос

истоков, и они сочиняли сложные мифы, чтобы объяснить свою

историю, - повествования, где главные роли предоставлялись богам. Установление естественного и общественного порядка в этих мифах преподносится как дело божества, обычно главного бога или богини того города или местности, где написан миф. Как и их ближневосточные соседи, авторы Библии воспользовались мифами для объяснения истоков своего мира. Но и для тех, и для других рассказы о происхождении мира были не только мифами, но и историей. Современное разделение между мифом и историей наверняка проводится слишком резко, поскольку правила мифов влияли на интерпретацию прошлого в древних исторических трудах, и рассказы об истоках были началом историографического процесса, направляемого свыше.

Первые главы Бытия описывают доисторический период и, по большей части, мифичны. В этих израильских представлениях об истоках мира, общества и цивилизации главным героем выступает Бог Израиля. Хотя они написаны как пролог к историческому повествованию дальнейших глав Бытия и последующих книг, эти главы не являются историческими в современном смысле слова: они не отображают события с астрофизической, геологической, палеонтологической и другой научной точностью ни хронологически, ни в терминах происхождения видов20.

О завоеваниях Иисуса Навина он пишет: «Долгое время рассказ о завоевании Ханаана Иисусом Навином и израильтянами считался точным отчетом о реально происшедших событиях. Однако этот взгляд безвозвратно изменился в результате современного изучения данной книги, ее библейского контекста, а также археологических данных»21.

Поскольку Кутан считает, что в библейских повествованиях все же есть зерно настоящей истории, его относят к консервативным ученым.

«Для авторов Библии период Объединенного царства - правление Давида и Соломона - был золотым веком, как Рим времен Августа или елизаветинская Англия. Успех Царства представляется результатом божественного расположения и выполнением обещания, данного Аврааму. <...> Сейчас кажется маловероятным, что власть Израиля над окружающими территориями была так широка или продолжительна, как это преподносилось. Тем не менее, в явно преувеличенных заявлениях есть зерно истории»21. (Курсив и жирный шрифт мой.
– Т Т)

Двадцать седьмого марта 2008 года совет попечителей Вестминстерской богословской семинарии объявил, что профессор Питер Эннс приостановит свою преподавательскую деятельность по окончании 2007-2008 учебного года23. Горячие споры, приведшие к такому решению, начались после выхода книги Эннса «Богодухновенность и воплощение: проблема Ветхого Завета в евангельском мире» (2005)24.

В этой книге Эннс решительно берется за научные вопросы, которые прежде в евангельских кругах не затрагивались. В центре противоречий лежит его взгляд на богодухновенность Библии и вопросы герменевтики - взгляд, нетипичный для евангельских христиан и обычно свойственный либеральным библеистам. Рамки данной книги не позволяют углубляться в вопросы бого-духновенности и безошибочности Библии, а также в сложности библейской герменевтики, позволю себе подчеркнуть лишь два момента.

Во-первых, хочу обратить ваше внимание на позицию Эннса в вопросе взаимоотношения Библии и древних мифов. Как и Кутан, Эннс утверждает, что первые главы Бытия прочно укоренены в древнем мифе. Некоторые критики Эннса считают его взгляды даже более опасными из-за того, как строго он определяет понятие «миф» - «древний, доисторический и донаучный подход к вопросу о первичных истоках, находящий выражение в форме историй». Основываясь на данном определении древних мифов, взгляды Эннса не оставляют никакого (или почти никакого) места для традиционных евангельских представлений об историчности еврейской Библии.

Второй, и более важный, момент вопроса состоит в следующем: администрация семинарии прямо говорит, что теория Эннсаи его письменные труды, хоть и слишком проблематичные для Вестминстера, «не выходят за рамки евангельской мысли»26. Иными словами, евангельская мысль приняла в свои рамки мнение о том, что история о сотворении мира - это миф. Это, конечно, еще не конец света, но думаю, что подобное публичное заявление со стороны серьезной евангельской семинарии было бы невозможным лет, скажем, пятьдесят назад. Но в двадцать первом веке учеба в евангельском христианском университете или колледже уже не означает, что там вам не будет преподнесено утверждение, будто «Библия - это миф» (с разной степенью строгости). Возможно, вы уже убедились в этом на собственном опыте.

Теперь, узнав мнения экспертов о Библии, обратимся к гораздо более значимому критику - к вам.

Д ля тех, кто считает Библию авторитетом в вопросах веры ./-У. и практической жизни, эта тема - важная и глубоко личная. Если вы постоянно слышите от ученых-археологов непоколебимые заверения в том, что Библия - миф, это затрагивает сердце куда более, чем другие бесстрастные научные вопросы.

К концу первого курса магистратуры в Израиле я начал ощущать тревожные последствия своего знакомства со множеством учебников, с профессорами, археологами, древними текстами и местами археологических раскопок, такими какТель-ас-Султан (Иерихон). Однажды на выходных я написал несколько писем своим бывшим

преподавателям и пасторам (похожих на то письмо, которое я получил от Линдси). Я надеялся, что они прольют некоторый свет на волнующие меня вопросы. Угадайте, что было дальше? Никто не ответил, за исключением одного человека - пре-Тель-ас-Султан (ветхозаветный Иерихон) подавателя греческого