много таких ям. Пойдем, Я покажу тебе несколько из них”.

Я стояла рядом с Иисусом на тропинке и смотрела в одну из ям. В стенках ямы была сера, которая светилась красным цветом, как угольки в огне. В центре ямы была потерянная душа, которая умерла и попала в ад. Огонь начинался на дне ямы, устремлялся вверх и одевал в

пламя потерянную душу. Через мгновение огонь замирал, и только красные угольки тлели в

золе, но потом, с потрескивающий звуком, огонь снова устремлялся на мучающуюся душу в

яме.

Я смотрела и видела, что потерянная душа в яме была заключена внутри скелета. “Мой

Господь, – закричала я при виде этого, разве Ты не можешь их выпустить?” Какое ужасное

зрелище! Я подумала: “Это могла быть я”. Я сказала: “Господь, как печально видеть и знать, что там внутри живая душа”.

Я услышала крик из центра первой ямы. Я увидела кричащую в скелете душу: “Иисус, будь

милостив!”

“О, Господь! – Воскликнула я. Это был голос женщины. Я смотрела на нее и хотела

вытащить ее из огня. Ее вид разбил мое сердце.

Скелет женщины с грязно-серым туманом внутри разговаривал с Иисусом. Я слушала ее в

шоке. Разлагающаяся плоть свисала клочками с ее костей и, когда она горела, спадала на дно

ямы. Где когда-то были у нее глаза, теперь были только пустые впадины. Волос у нее не

было. Огонь начинался у ее ног маленькими языками пламени и разрастался, когда

поднимался вверх по ее телу. Женщина, казалось, горела постоянно, даже, когда огонь был

только в красных тлеющих угольках. Глубоко изнутри ее выходили крики и стоны отчаяния: “Господь, Господь, я хочу выйти отсюда!”

Она тянулась к Иисусу. Я посмотрела на Иисуса. На Его лице была великая печаль. Иисус

сказал мне: “Дитя Мое, ты здесь, со Мной, чтобы мир узнал, что грех заканчивается смертью, что ад действительно есть». Я снова посмотрела на женщину, и черви выползали из костей ее

скелета. Огонь не причинял им вреда. Иисус сказал: “Она знает и чувствует этих червей

внутри”.

“Бог, будь милостив!” – закричала я, когда огонь достиг своего пика, и началось страшное

горение. Сильные крики и глубокие рыдания сотрясали фигуру этой женщины-души. Она

была потеряна. Выхода не было. “Иисус, почему она здесь?” – спросила я тихим голосом, потому что я была очень напугана.

Иисус сказал: “Пойдем”.

Тропинка, на которой мы были, была окольной, извивающейся между этими ямами огня, насколько мог видеть глаз. Плач находящихся гам мертвых, смешанный со стонами и

страшными криками, проникал в мои уши со всех сторон. В аду не было спокойного

времени. Запах мертвого и загнивающего тела плотно висел в воздухе.

Мы подошли к следующей яме. Внутри этой ямы, которая была такого же размера, как и

предыдущая, был другой скелет. Мужской голос кричал из ямы: “Господь, будь милостив ко

мне!” Только тогда, когда они разговаривали, я могла различить, была ли душа муж чины или

женщины.

Сильные причитающие рыдания исходили от этого мужчины. “Я так сожалею, Иисус. Прости

меня. Выведи меня отсюда. Я нахожусь в этом месте мучения уже годы. Я умоляю Тебя, позволь мне выйти! ” Сильные рыдания сотрясали его скелет, когда он просил: “Пожалуйста, Иисус, позволь мне выйти!” Я взглянула на Иисуса и увидела, что Он тоже плакал.

“Господь Иисус, – выкрикивал человек из горящей ямы, – неужели я недостаточно

настрадался за мои грехи? Уже 40 лет прошло после моей смерти”.

Иисус ответил: “Написано: “Верою жив будешь!” Все насмешники и неверующие будут

иметь свою участь в озере огня. Ты не верил истине. Много раз Мои люди отправлялись к

тебе, но ты не слушал их. Ты смеялся над ними и отвергал Благую Весть. Несмотря на то, что

Я умер на кресте за тебя, ты насмехался надо Мною и не покаялся в своих грехах. Мой Отец

давал тебе много возможностей спастись. Если бы ты только послушал!” – Иисус плакал.

“Я знаю, Господь, я знаю! – кричало то, что было раньше человеком, – Но каюсь сейчас”.

“Слишком поздно, – ответил Иисус, – наказание назначено”. Мужчина продолжал: “Господь, некоторые мои родственники придут сюда, потому что они также не покаялись. Пожалуйста, Господь, позволь мне пойти и сказать им, что они должны покаяться, пока они еще на земле.