Иисус заговорил снова: “Ад имеет форму тела человеческого, лежащего на спине в центре

земли. Ад имеет форму человеческого тела – очень большого, с многочисленными камерами

для мучения. Помни, что тебе надо рассказать людям земли, что ад существует. Миллионы

потерянных душ находятся здесь и каждый день приходят еще. В День Страшного Суда

смерть и ад будут сброшены в огненное озеро; это будет вторая смерть.

Глава 3

Правая нога ада

С тех пор, как я побывала в аду предыдущей ночью, я не могла ни есть, ни спать. Каждый

день я снова переживала ад. Когда я закрывала глаза, все, что я могла видеть, был ад. Мои

уши не могли наглухо закрыться от криков проклятых. Как ТВ программу, я переживала

снова и снова все, чему я явилась свидетелем в аду. Каждую ночь я была в аду и каждый день

я трудилась в поисках самых подходящих слов, чтобы рассказать всему миру об этом

ужасном месте.

Иисус явился мне снова и сказал: “Ночью мы пойдем в правую ногу ада, дитя Мое. Не

путайся, ибо Я люблю тебя, и Я с тобой”. Лицо Господа было серьезным и Его глаза были

полны великой нежности и глубокой любви. Хотя те, кто был в аду, были потеряны навсегда, я знала, что Он все еще любит их, и будет любить вечно.

“Дитя Мое, – сказал Он, – Бог, наш Отец, дал каждому из нас волю для того, чтобы мы могли

выбрать, будем ли мы служить Ему или сатане. Видишь ли, Бог не делал ада для Своего

народа. Сатана обманывает многих, чтобы следовали за ним, но ад сделан для сатаны и его

ангелов. Это не Мое желание и не желание Моего Отца чтобы кто-то погиб”. Слезы

сострадания текли по щекам Иисуса.

Он заговорил снова: “Помни Мои слова в дни предстоящие, когда Я покажу тебе ад. Я имею

всю власть на небесах и на земле. Тогда, когда тебе покажется, что Я оставил тебя, это не так.

Также временами нас будут видеть злые силы и потерянные души, а порой нет. Неважно, куда мы пойдем. Будь спокойна и не бойся следовать за Мной”.

Мы вместе пошли дальше. Я следовала прямо за Ним и плакала. В дни, когда я плакала, я не

могла отбросить само присутствие ада, который неотступно стоял передо мной. В основном я

плакала внутренне. Мой дух был очень печален.

Мы прибыли в правую ногу ада. Заглядывая вперед, я видела, что дорога, на которой мы

находились, была сухой и выжженной. Крики заполняли грязный воздух, и зловоние смерти

было везде. Запах иногда был такой отвратительный и невыносимый, что у меня болел

желудок, меня тошнило. Повсюду была темнота, и только свет исходил от Иисуса и горящих

ям, которые простирались по всей территории, какую я могла видеть.

Внезапно злые духи всех видов прошли мимо нас. Бесы рычали на нас, проходя мимо. Злые

духи всех размеров и форм разговаривали друг с другом. Впереди нас большой злой дух

давал приказы меньшим. Мы остановились послушать, и Иисус сказал: “Есть также

невидимая армия злых сил, которую мы не видим здесь – духи, такие как злые духи болезни”.

“Марш! – большой злой дух приказал меньшим бесам, – Творите много зла. Разбивайте дома

и разрушайте семьи. Соблазняйте слабых христиан, дезинформируйте и вводите в

заблуждение настолько, насколько можете. Вы будете иметь награду, когда вернетесь.

Помните, вы должны быть осторожны с теми, кто искренне принял Иисуса как своего

Спасителя. У них есть сила изгонять вас. Идите сейчас поперек земли. У меня там уже много

других и еще имею, чтобы послать туда. Помните, мы слуги князя тьмы и сил в воздухе”.

После этого злые фигуры начали подниматься вверх и вылетать из ада. Двери на верху

правой ноги ада очень быстро открывались и закрывались, выпуская их. Притом некоторые

поднимались и выходили из воронки, по которой спустились мы.

Я попытаюсь описать внешний вид этих злых существ. Тот, который говорил, был очень

большой, примерно, как взрослый медведь гризли, коричневого цвета, с головой, как у

летучей мыши, и глазами, очень глубоко посаженными на волосатом лице. Волосатые руки

свисали по бокам, и клыки выпирали из волос на лице. Другой был маленький, как обезьяна, с очень длинными руками и волосами по всему телу. Его лицо было очень маленькое, просто

крошечное, а нос – острый. Я никак не могла разглядеть его глаза. А еще у одного была