— Зачем ты это сделала? — Она схватила меня за плечи и встряхнула. — Это не твое дело, Эмбер. Не твое дело! Что происходит в моей...

Я не стала ждать, что еще она скажет. Я убежала в свою комнату, спряталась под одеяло и плакала, пока не отключили электричество и небо за окном не стало черным. Пока не проскрипел пол под ее весом и она не свернулась калачиком рядом со мной.

— Ты ничего не боишься, да? — прошептала она.

* * *

В моей комнате ничего не было. Все мои вещи: кровать, в которой я спала с тех пор, как выросла из колыбели, полки, уставленные потёртыми романами, комод с золотыми ручками, который мама отыскала на блошином рынке, — все эти вещи исчезли. Неужели всё выбросили на свалку? Отдали в благотворительный центр? Это ведь были мои вещи. Всё, что осталось от мамы. От моей жизни. Зачем им понадобилось все отбирать?

— Ты установил наблюдение за домом, Стивен? — спросил Чейз, уводя его обратно на кухню.

Я обернулась и увидела в дверях Бет с бумажным пакетом в руках. Никогда прежде она не выглядела робкой, и от осознания того, что я испугала ее, мне стало еще хуже. Я не могла обвинить ее в том, что она – не мама. Как и в том, что она не понимает, какой опасности подвергается. Определенно, чтобы поверить в такое, надо испытать это на себе.

— Эм-Эмбер, — запнулась она. — Почему у тебя пушка?

Я совсем забыла, что пистолет был заткнут сзади, за пояс. Разумеется, стоя у меня за спиной, Бет заметила его.

— Да так, — быстро проговорила я. — Она даже не моя. Она Чейза.

— Оу, — медленно сказала она. Я видела, как белки ее глаз отражали свет фонарика. — Я... эм-м... я принесла почти тонну еды для Стивена, на случай если придут еще люди, но за последние пару дней никто не появился.

Она поставила пакет на пол между нами, как будто предлагала кусок мяса дикому животному.

Я опустилась на колени и выхватила упаковку крекеров и арахисовое масло. Я даже не осознавала, насколько проголодалась.

Бет осторожно отступила к двери.

— Я слышала безумные вещи. Ты знала, говорят, что ты знакома с тем парнем, который, типа, убил всех этих людей?

Услышав тон ее голоса, я не могла не задуматься, действительно ли она считала все это настолько безумным.

— Да, слышала кое-что.

Я заставила себя отложить крекеры.

— Твою фотографию повесили около мини-маркета два дня назад, вместе с четырьмя другими, — сказала она. — Под фото крупная надпись: "Вы видели этого человека?" Никто в школе этому не верит. Ну, Марти Штайнер и ее стадо верят, но ты же их знаешь, они всего лишь кучка сплетниц.

Мне с трудом удалось представить Марти Штайнер. Я не могла вспомнить мир, где власть школьных сплетниц перевешивала жестокость вооруженных солдат.

Я поняла, что надо рассказать Бет что-нибудь, что уменьшит ее страхи, но не была уверена, что именно. Если МН ее поймает и заставит говорить, она будет знать слишком много того, чего не следует. Я подумала о Табмене, перевозчике из Ноксвилла. Он правильно поступал, избегая называть имена. Я почти пожалела, что мы встретили Бет, но эгоистичная часть меня была этому рада.

— Я не могу рассказать тебе всего, — честно признала я.

— Ты моя лучшая подруга, — нахмурилась она. — По крайней мере была. Ты ведешь себя очень странно.

— Знаю.

Но я не знала. "Странно" стало моим стилем жизни. Какой бы спокойной я себя сейчас не ощущала, на самом деле это была только передышка между эмоциональными американскими горками, которые обычно меня одолевали.

— Ты убила тех людей?

— Нет!

Я шагнула вперед, но Бет отошла. Она подняла фонарик, будто меч, и я почувствовала, как меня душит рыдание.

— Нет, я никого не убивала, — сказала я медленнее, таким тоном говорил Чейз, когда я была напугана. — Ты меня знаешь, я бы такого не сделала.

— На тебе форма Сестер спасения. Я никогда бы не подумала, что ты примкнешь к ним. Ты бы сказала, что они слишком проправительственные. Это все равно что поощрять нарушение прав.

Я вздохнула. Она была права.

— Когда они вообще здесь появились?

— Две недели назад. Они теперь преподают.

— В Вестерне? — недоверчиво спросила я.

— Ага. Еще они заправляют всем в городе. Бесплатными столовыми и прочим. Говорят, они приехали из даллаского Центра подготовки Сестер.

Я представила производственный цех. Обычные девочки входили через одну дверь и выходили через другую одетыми в строгую форму. На короткий миг я подумала о Ребекке. Насколько зомбированной она была, или по крайней мере притворялась, когда я впервые ее встретила.

— Ну, я не Сестра. Это чужая форма, как пистолет.

— Зачем тебе пистолет, если ты не стреляешь в людей?