Шрифт:
Мослюк не ответил. Он настороженно посмотрел на незнакомца в белом халате. Доктор представил своего спутника:
— Это ваш новый лечащий врач. А я ухожу в отпуск. Поправляйтесь. Главное — спокойствие и терпение. У вас все идет хорошо.
В палату вошла медсестра с большим свертком в руках. Увидев врача, смутилась и хотела повернуть обратно.
— Что у вас? — остановил ее доктор.
— Передача...
— Кому?
— Больному Мослюку.
— Я же сказал: никаких передач,— сердито заговорил доктор.— На это есть установленное время...
— Там женщина с ребенком, очень просила...
При этих словах медсестры Мослюк рывком поднялся на локте, с мольбой глядя на доктора. Его лицо, до предела напряженная поза выражали огромное желание получить сверток, уложенный заботливой рукой жены.
— Ну, ладно,— сказал спутник доктора,— сделаем для него исключение.
— Хорошо, давайте,— сдался доктор.
У Мослюка засияли глаза. Он лег на спину, облегченно вздохнув.
Молодой врач сам принял сверток от медсестры и, положив на тумбочку, развернул его. В нем были свежие помидоры, вишни, булочки, конфеты и... коробка цветных карандашей.
— А вот это уже вовсе несъедобное,— усмехнулся доктор.
Но Мослюк взял именно эту «несъедобную» вещь.
Ласково улыбнувшись, он на мгновение закрыл глаза и прижал коробку к своей забинтованной щеке. Потом повлажневшими глазами посмотрел на врачей и тихо сказал:
— Это от сына...
— Большой?
Мослюк повернул оживленное лицо к молодому врачу, доверчиво заговорил:
— Три года ему...— он опять посмотрел на коробку.—Я как-то принес ему книжечку с картинками для раскрашивания. А цветных карандашей у него не было. Он все приставал: купи да купи. Я все забывал... А потом... потом купил... но раскрашивать не смог... уехал... Вот он теперь и прислал...
— О себе, значит, напоминает, пострел.— Старый доктор поправил очки, заторопил всех: — Ну-с, не будем мешать. Поправляйтесь.
— Спасибо,— тихо проговорил больной.
В коридоре Байдалов, снимая с себя белый халат, напомнил доктору и медсестре:
— Так вы не забудьте об этом разговоре. И насчет карандаша... Я вас потом вызову.
— Будьте спокойны, коллега,— улыбнулся доктор.
Глава 34
ШЛА ПО УЛИЦЕ МОЛОДЕЖЬ...
Догорал закат. По одной из тихих улочек глухой окраины города двигалась веселая компания. Парни и девушки, держа друг друга под руку, шли прямо по середине улицы. Далеко неслась задорная песня о красивых волжских закатах и о девушке, что провожала милого в солдаты...
Никого не удивляла эта группа: окончив трудовой день, молодежь, как всегда, направлялась в клуб. Заливался баян, ему вторила чувствительная гитара. Сухощавый молодой гитарист, играя, дирижировал хором; ему помогал свободной рукой правофланговый — русоволосый великан с голубыми глазами.
Метрах в пятидесяти впереди торопливо шла девушка в цветастом платьице и косынке, из-под которой до пояса змеились за спиной две косы. В руках у нее потрепанная папка для бумаг, забрызганная чернилами. Она перешла на правую сторону, остановилась у дома с высоким глухим забором и решительно постучала. Во дворе злобно залаял пес.
На стук из калитки вышла сгорбленная старушка в черном платке.
— Чаво надоть? — прошамкала она беззубым ртом.
— Посыльная,— громко представилась девушка и спросила: — Здесь живет Афанасий Зубов?
— Здеся, сейчас позову,— ответила старушка и скрылась.
Девушка отошла на несколько шагов в сторону, остановилась под развесистой вишней, усеянной крупными спелыми ягодами.
Веселая компания молодежи приближалась, песня не умолкала.
Опять, скрипнув, открылась калитка. Высокий парень с рыжей копной волос на голове быстро огляделся по сторонам и, заметив под вишней девушку, грубо спросил:
— Что такое?
— Повестка. Идите распишитесь.
— Давай! — Из-под ног парня в тон ему гавкнул пес. Рыжий оттолкнул его не глядя.
— Подойдите сюда, я боюсь собаки.
Рыжий присмотрелся к девушке, ему показалось, что он где-то ее встречал. Подошел.
— Чего еще им надо?
— Там скажут,— не вдаваясь в подробности, ответила девушка, подставляя раскрытую папку.
Зубов взял из ее рук карандаш и вдруг вспомнил: «Так это ж та самая аппетитная провинциалочка...»
— Послушай, крошка,— ухмыльнулся он.— А я ведь тебя знаю.
— Откуда?
— Был с тобой в одной очень приятной компании. Не помнишь?