Шрифт:
– Да, наш остров красив и гостеприимен, - ответил Пенкроф.
– Я его люблю, как любил родную мать! Он приютил нас, бедных и обездоленных, а разве теперь чего-нибудь не хватает его сыновьям, упавшим на берег прямо с неба?
– У нас всего достаточно, - ответил Наб, - всего, капитан!
И оба доблестных островитянина крикнули троекратно громкое «ура» в честь своего острова.
Тем временем Гедеон Спилет, прислонившись к мачте, рисовал панораму, развернувшуюся перед глазами мореплавателей.
Сайрес Смит молча всматривался в берег.
– Ну, мистер Сайрес, - обратился Пенкроф к инженеру, - что скажете о нашем боте?
– Как будто хорошо держится!
– ответил инженер.
– Отлично! А как вы думаете, можно ли предпринять на нем длительное путешествие?
– Какое путешествие, Пенкроф?
– Ну, например, на остров Табор?
– Друг мой, - ответил Сайрес Смит, - я думаю, что в случае нужды можно без колебания вверить свою судьбу «Бонадвентуру» и даже предпринять более длительное путешествие; но знайте, я бы не хотел отпускать вас на остров Табор, вам там делать нечего.
– Надо же познакомиться с соседями, - ответил Пенкроф, упрямо настаивавший на своем.
– Остров Табор - наш единственный сосед! Хоть из вежливости следует его навестить!
– Черт возьми, - заметил Гедеон Спилет, - наш друг Пенкроф, оказывается, соблюдает светские приличия!
– И не думаю, - проворчал моряк, которого сердил отказ инженера, хотя ему и не хотелось его огорчать.
– Слушайте, Пенкроф, ведь нельзя же пускаться в плавание без спутников?
– Одного спутника с меня достаточно.
– Предположим, - ответил инженер.
– Следовательно, из-за вас колония острова Линкольна может лишиться двух поселенцев, а ведь всего-то нас пятеро!
– Шестеро, - заметил Пенкроф, - вы забыли Юпа.
– Семеро!
– добавил Наб.
– Топ не хуже нас с вами!
– Риска тут никакого нет, мистер Сайрес, - возразил моряк.
– Может быть, Пенкроф; но повторяю, вы подвергаете себя ненужной опасности.
Упрямый моряк не ответил, но про себя решил при случае возобновить разговор. Он не думал, что случай так скоро придет ему на помощь и превратит его ничем не оправданную прихоть в человеколюбивый поступок.
После плавания в открытом море «Бонадвентур» приблизился к берегу, направляясь к порту Воздушного шара. Следовало выяснить, может ли он пройти между отмелью и подводными рифами, так как колонисты собирались постоянно держать судно в этой маленькой бухте.
До берега оставалось всего полмили, и приходилось лавировать, чтобы идти против ветра. Плыли медленно - высокие берега ослабляли силу ветра, и он лишь слегка наполнял паруса; под его порывами по зеркальной поверхности моря изредка пробегала рябь.
Герберт, стоявший на носу и указывавший фарватер, вдруг крикнул:
– Держи к ветру, Пенкроф, держи к ветру!
– Что такое?
– спросил, вставая, моряк.
– Скала?
– Нет… подожди-ка, - ответил Герберт, - не разгляжу… держи к ветру… так, хорошо… чуть-чуть вперед…
Говоря это, Герберт свесился через борт, быстро опустил руку в воду и крикнул:
– Бутылка!
Он держал закупоренную бутылку, которую поймал в нескольких кабельтовых от берега.
Сайрес Смит взял бутылку, молча вышиб пробку и вытащил кусок подмокшей бумаги, на котором можно было разобрать такие слова:
«Потерпел кораблекрушение… Остров Табор 153° западной долготы, 37°11’ южной широты».
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Решено плыть.
– Предположение.
– Сборы.
– Три пассажира.
– Первая ночь.
– Вторая ночь.
– Остров Табор.
– Поиски на песчаном берегу.
– Поиски в лесу.
– На острове никого нет.
– Животные.
– Растения.
– Жилье.
– В домике пусто
– Кто-то потерпел кораблекрушение, - крикнул Пенкроф, - и совсем один живет в каких-нибудь ста милях от нас, на острове Табор! Ну, мистер Сайрес, теперь вы не станете противиться путешествию!
– Не стану, Пенкроф, - ответил Сайрес Смит, - и надо отправляться как можно скорее.
– Завтра?
– Завтра.
Инженер несколько секунд рассматривал бумагу, которую вытащил из бутылки. Он о чем-то размышлял, потом произнес:
– На основании этого документа, друзья мои, можно сделать следующие выводы: во-первых, пострадавший с острова Табор - человек, сведущий в морском деле, ибо широта и долгота острова, указанные им, совпадают с теми, которые мы определили с точностью до одной минуты; во-вторых, он англичанин или американец, так как документ написан по-английски.