— Где я могу найти Си Ди?

— Знаете, сержант, он живет в южной части города, на Тридцать восьмой улице, недалеко от парка Макмагон.

Он дал Баду адрес.

— Я должен навестить его, — сказал Бад, поняв, что решил это сделать, когда произносил эти слова.

— Старику это определенно понравится. Только постарайтесь съездить к нему пораньше, к вечеру он обычно набирается в стельку.

Бад взглянул на часы. Есть у него время или нет? Зачем он собирается это делать? Если он съездит туда и сразу уйдет, то это не займет много времени. Но время, как всегда, было в дефиците. Но, с другой стороны, визит мог послужить ему прикрытием: заехал, дескать, к старику лейтенанту, посидели, поговорили, время пролетело незаметно, поэтому и задержался.

Жилище лейтенанта оказалось обшарпанным пригородным придорожным домишком, очень неказистым и маленьким, меньше того, в котором жила Холли. Дом стоял чуть южнее аэропорта, и над головой то и дело с ревом проносились самолеты. От этого грохота, казалось, могли обвалиться чердаки и дымовые трубы. Во всей округе не росло ни единого дерева.

Бад подождал несколько секунд, чтобы окончательно решить, надо ему это или нет. Он чувствовал, что затеял поездку сдуру. Но в деле была одна деталь, которая очень не нравилась ему, — получилось так, что он, Бад Пьюти, отыскал Лэймара, а вот старик не смог. Это некрасиво и неправильно. Бад подошел к домику и постучал в дверь.

Женщина, открывшая ему, была похожа на сморщенный чернослив, совершенно лишенная даже намека на нежность, которая скрасила бы ее увядшие черты или следы бесконечной усталости.

— Моя фамилия Пьюти, — представился Бад. — Си Ди дома?

Ока несколько секунд мерила его пристальным взглядом, а потом наконец вымолвила:

— Вы из суда, насчет уплаты?

— Нет, мэм. Я патрульный полицейский, работал вместе со стариком по его последнему делу.

— Чертов законник сказал, что придет вчера. Нам нужны деньги. Этот проклятый дурак два года назад потерял все свои деньги — он вложил их в курорт на озере. На Тексоме.

— Мне очень прискорбно это слышать, — сказал Бад.

— Но вы заходите, правда, он пребывает в черной меланхолии, как всегда.

— Он что, уже того?..

— Конечно. Нельзя же отнять у мужика его бутылку. Но до четырех он не бывает особенно пьян.

Бад вошел в маленькую темную комнату и нашел там Си Ди, сидящим в облаках табачного дыма, в обнимку с бутылкой бурбона и с бумажным стаканчиком на столе. Скосив глаза, он смотрел по телевизору какую-то мыльную оперу. Лицо сморщено, на нижней губе висела сигарета. На полке за столом стояло собрание бронзовых кубков, которыми в свое время награждали лейтенанта Гендерсона за выдающиеся результаты в стрельбе.

— Привет, — сказал Бад.

— Бад, дружище, — старик подался вперед, — как это здорово, что ты заехал ко мне.

— Я просто хотел узнать, как ваши дела.

— У меня все прекрасно. К концу дня становится скучновато, а так вполне ничего.

— Вам что-нибудь нужно?

— Нет, сэр, я ни в чем не нуждаюсь. И я сейчас не так пьян, как тогда, когда мы виделись последний раз. Ты-то хочешь выпить, сынок?

— Нет, лейтенант, я просто заехал попрощаться.

— Ты единственный из всех, кто нашел в себе мужество попрощаться со мной. Оттрубил почти пятьдесят лет, и ни одна сволочь даже не сказала «до свидания». Как насчет сандвича? Сладкая моя!Принеси Баду сандвич.

— Не надо, спасибо, лейтенант. Я уже поел.

— Ну, хорошо, Бад. Скажу тебе, это была неплохая работа с Оделлом. Очень жаль, что ты не уложил и Лэймара.

— Мне не хватило одной пули, его счастье.

— Послушай меня, Бад. Я единственный, кто скажет тебе об этом. Это будет голая правда. Не надо стрелять так много и плохо целиться. Я побывал в семи перестрелках и победил во всех семи, и только дважды был ранен. Надо обязательно целиться, Бад. Нельзя стрелять куда попало и уповать, что куда-нибудь да попадешь. Меня учил старый Джелли Брайс. Уж кто-кто, а он-то знал, что такое перестрелка на близком расстоянии.

— Вы правы, лейтенант. Я просто плохо соображал в тот момент, у меня не было времени подумать.

— Есть еще одна вещь, которой научил меня Джелли Брайс. Если противник после твоего выстрела продолжает угрожать тебе, несмотря на ранение, тебе надо успокоиться и сломать ему тазовые кости пулей большого калибра. Сломаешь ему таз, и он упадет. Стрелять надо на три дюйма внутрь от бедра. Учти, что даже удачный выстрел в голову дает ненадежный результат. Черт, ты можешь снести ему полголовы вместе с мозгами м прострелить сердце, но он будет идти еще секунд пятнадцать. Им будут управлять рефлексы, а они не зависят от мозга и сердца.

— Я запомню эти советы.

Лейтенант отпил из своего бумажного стаканчика. Герои мыльной оперы продолжали плакать. По комнате поплыл запах бурбона и дешевого табака. Баду внезапно захотелось убраться отсюда ко всем чертям — и поскорее.

— Послушайте, лейтенант. Мне надо идти. Я должен сказать вам, мне очень жаль, что для вас это кончилось так плохо. Я не хочу, чтобы у вас остался неприятный осадок от нашего знакомства. Некоторые утверждают, что это я нашел Лэймара, а у вас ничего не получилось, но мы-то с вами знаем, что это совсем не так.