— Оно преследует меня со дня, как поняло что я могу представлять опасность для него и для его подобных.

— Ты…опасность…для Редеющего в ночи ? — И пластилин заржал как угорелый, да так, что пузо чуть не треснуло, иль не пошло по швам. — Мамочки…как ж мне смешно…

Данди стало не приятно, то,как хозяин хижины повёл себя, за то, как тот принизил значимость его в среде маленьких принцев и всего выдуманного царства.

— Зря вы смеётесь, зря недооцениваете меня ! — Не выдержал малыш.

— А-а… — Тот замолчал в одну секунду. — Что ты сказал ?

— Я сказал, что зря вы недооцениваете меня…

— Эт почему же ? Я ценю твой юмор… — И тот опять заржал.

— Как хотите, но я всёж докажу ещё вам всем, чего на самом деле стою.

— Остынь, я пошутил, ты смел и мудр не по годам, и доказательство тому твой путь чрез самый лес, и в одиночку…поверь уж это стоит многого.

— Спасибо.

— Ты убегал, так ведь ? И от кого ?

— Тварь в капюшоне… — Волнительно ответил пластилину странник.

И на те, произошло нежданное.

— Это опять он… — На крик сорвался пластилин.

— Кто он ? — Но Данди знал уже ответ на свой вопрос.

— Редеющий в ночи…

— Либертадорес !

— Имя ?

— Да, у него есть имя, я его назвал.

— Не будем…не будем лучше мы о нём.

Пришлось послушаться.

— Хорошо. — Малыш сказал иное. — А вы спасли мне жизнь !

Существо из синевы привстало ( с самого дна ) с кресла качалки и сказало.

— Ты не из первых, кто говорит мне это…

Странник подумал что в этом лесу посыльный зла мог запросто устраивать погоню за многими заблудшими, и вот когда его жертва почти оказывалась у него в сети, ей удавалось набрести на эту хижинку, затерянную в самой глуши Старого леса, а затем нырять удачно в пасть её, вначале постучав, прося о помощи.

— Так значит, вы многих также тут спасли от зла что и меня преследовало ?

— Нет, не всё так…всегда по разному. Да и потом, я о другом…— Пластилин вдруг ухватился обеими ручищами за свою голову и…мама не горюй…отлепил или отсоединил её от плеч и аккуратно поставил на столик, а голова всё так же функционировала, не на секунду не сбавляя темп : глаза ходили по глазным орбитам, язык во рту болтался и брови в пляс ходили непростой, а рот в манере той обычной заявил. — Целитель я !

Вот оно что ! И в эту самую секунду у малыша пронеслись в головке слова которые принадлежали Ауреле-Сантропэ где упоминалось существо из пластилина в синий цвет, — ” Ты не поверишь, но в Старом лесе...обитает странное существо, знающее что противопоставить всяким негодным болезням, и имеющее способности а с ними экстракты готовые выветрить из тебя любую чуму.”, и говорилось здесь о усугубляющейся изо дня в день болезни бедного Макинтоша.

— Так это ты ? — Спросил хозяина он хижинки.

— Кто я ?

— Целитель, что рождён в легендах, в мифах…

— Ух как ! — Заулыбалось существо улыбкой чуть что не резиновой.

Данди сглотнул.

— Мм…ну…

— Происхожу я с Пластилинового города. Так как, секёшь ?

— Секу.

— Ну вот, оттуда и возник, ну а потом я в Старый лес подался.

— А к чему ?

— К чему ?

— Да ? — Любопытствовал малыш.

—К добру поближе, к чудесам…

Юный странник не стал обвинять его ни в глупости, ни в нелепой вере в потусторонние чудеса, а просто спросил.

— А что, у вас его нехватка ? Их…

— Пока мисть да.

— Трудно поверить.

— Как так ?

— Ну вот смотрите…— Хотелось умничать и умничать. —…там где добро, там бродит зло. Одно второму не мешает, и так идут они повсюду нога в ногу. Ну без этого никак. И так же чудеса.

— А вот у нас всё злом только пропитано. И все нормальные бегут оттуда, кто куда. А вот про чудеса вообще молчу я.

Пластилиновый человек помог Данди войти в колею, придав тому большой уверенности внутри раздутой хижины. После чего посадил за столик состоявший из пластилина ; а здесь всё слеплено было из него, и стал угощать странника своими вкусностями.

— А теперь пришло время сказочному угощению…пухлые булочки в печи…— Сказал довольный пластилин.

Малыш с удовольствием наблюдал за действиями необычного существа Старого леса и ждал момента когда приступит к трапезе.

— Вы сами их готовите, иль может кто…

— Я сам ! — Отвечало существо, сейчас натягивая на руки перчатки для печи. — Я их только достану, и ты отпробуешь, идёт ? — И не теряя ни секунды оно рвануло к печи откуда стало вытаскивать железное решётчатое плато поверх которого в ряды ютилось с два десятка сладких, вкуснопахнущих округлых булочек ; но те являлись настоящими, им из муки налепленные, об этом говорил их вид, дающий право не задумываясь брать их и желудок вдоволь наполнять свой.