«Да, удивительная рука Божия, — думал Лева, — на севере или в Сибири, в России или в Средней Азии, везде я вижу любовь и силу Божию».

Люди мира сего, не знающие Христа, не понимают этого всемирного родства, которое имеется у детей Божиих. Не на словах, а на самом деле все являются братьями и сестрами и не на словах любят друг друга, а на деле оказывают любовь ближним и всем.

И вот теперь этот домик на улице Возрождения, в котором уже были установлены кровати, простая мебель, был подвезен уголь и затоплена печь, от которой повеяло теплом и тишиной, был живым свидетелем того, какую любовь дал Отец, чтобы не только называться, но и быть детьми Божьими.

Наконец-то и телеграмма в руках у Левы… Едут… Не только у Левы, но и у всех его близких по вере, ожидая радостную встречу, затрепетало сердце. Поезд должен прибыть к утру.

Глава 4. Отрада небес

«Славьте Господа, ибо Он благ, ибо во век милость Его».

Пс. 135, I.

Еще чуть светало, когда поезд подошел к станции Джизак. Лева и близкие ожидали. Поезд остановился, вышли первые пассажиры, в окне появилось лицо жены Левы — Маруси, державшей на руках маленького сына. Лева помахал рукой и стал пробираться в вагон. Радостные поцелуи, объятия, а с Марусей еще три юные сестры: Маруся Томыловская, Маруся Куйбышевская со своей сестрой Нюсей. Стали вытаскивать узлы, складывать, получилась целая гора. Один из военных узбеков, ехавших в вагоне, вообразил, что Нюся узбечка, она была черненькая, с двумя длинными косами, схватил ее за руку и потащил с собой, не веря, что она русская. Она ему очень понравилась. Но тут подоспел Лева.

— Что вы ее тащите, это русская девушка, русская, — убеждал он узбека. С большим трудом пришлось освободить Нюсю от ухажера. Нашли машину, погрузили вещи и тронулись в путь. А там у Беловых была уже подготовлена санобработка. В хорошо натопленной бане приехавшие имели удовольствие вымыться и переодеться, так как в том домике, где надлежало им жить, не все еще было приготовлено. И торжественный обед был устроен в доме Беловых.

Чистые, разрумянившиеся уселись все гости у стола. Прибежали с кладбища и живущие там Ганюшкины. Это семейство состояло из пожилых отца и матери — ревностного христианина Ивана Сергеевича и верной его спутницы Анфисии Федоровны — и двух их дочек, отдавших сердце Иисусу, старшей Рахилии и меньшей Лии.

Хозяин дома Михаил Леонтьевич пригласил всех преклонить колени и воздать Богу славу, что Он хранил гостей в пути в полном благополучии. Со слезами благодарили они, что Господь все устраивает, и когда Маруся, жена Левы, узнала, что готов уже домик и все в порядке, она совсем успокоилась и, держа маленького Павлика на руках, который всем улыбался, горячо благодарила верующих за любовь, гостеприимство, которые они увидели в первые минуты по прибытии в Джизак.

Громко, от души пели: «Отраду небес нам послал Отец». Перед принятием пиши Михаил Леонтьевич произнес краткую молитву благодарности Господу, что Он дал ему видеть в своем доме гостей, просил телесной пищи подкрепить силы, а силы направить для дела Божия, во славу Спасителя.

Прежде чем кушать, спели: «Отче наш благослови на столе сей дар святой. Он нам подан из любви в пищу плоти сей земной».

Да все это было действительно так, пища подавалась из любви. Спутница Михаила Леонтьевича и их дочка Лена, подпоясанные белыми фартуками, радушно угощали приехавших. Они кушали после дороги просто, с аппетитом. И все это делалось из любви, от чистого сердца во славу Божию.

Лева смотрел на эту дивную картину и думал: люди, не знавшие Бога, ничего подобного не представляют.

«Мир этот не знает отрады той, что Господь нам дал…» Гостеприимные, любящие Беловы не сразу отпустили гостей в их домик, а предложили отдохнуть.

Лева ушел на работу, а когда вернулся, домик на улице Возрождения словно возродился. В нем было не только тепло, но как-то уютно, по-семейному. Постели были уже заправлены, все разложено, а на стене у стола жена повесила маленький отцовский текст, написанный на темном фоне серебряными буквами: «Горы сдвинутся и холмы поколеблются, а милость Моя не отступит о тебя, и завет мира Моего не поколеблется, говорит милующй тебя Господь».

Уже сварили щи, и Лева был усажен со всеми за стол. Все радовались, радовался и маленький Павлик, бегая по полу и крича Нюсе, которую он звал ня-ня-ня-ня, к ней он особенно привязался.

Сердце Левы было переполнено огромной радостью, домик на улице Возрождения как будто открывал новую эру в их жизни, ведь столько было бесконечных разлук, и вот наконец тихая пристань. В тот же вечер он написал в различные города Средней Азии письма с просьбой славить и благодарить Бога, что Он услышал молитвы и дал им тихий приют. В письмах он приглашал молодежь посетить их домик на улице Возрождения.

Глава 5. Они учатся

«Вникай в себя и в ученье, занимайся сим постоянно; ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя».

1Тим.4, 16.

Это был январь 1949 года. Несмотря на то что в Средней Азии зима бывает теплой, все же то и дело сыпал сырой снег и дул холодный ветер. Казалось, погода хмурится, почему-то сердится, но жители в домике на улице Возрождения не замечали этого. В домике была весна, было полно радости, счастья, любви к Богу и друг другу. Маруся, жена Левы, на следующий день уже пошла устраиваться на работу. В педиатрах была большая нужда, и ей сказали, что она может выходить на работу уже на следующий день. Она стала работать сразу в двух местах. Маруся Томыловская, по специальности пекарь, тоже должна была вскоре устроиться на работу. Лева говорил с зав. пекарней, который обещал это сделать; для других сестер с работой было сложнее, так как они не имели особых специальностей, а хотелось подобрать работу по силам и недалеко от жилища.