– Клянешься ли ты, Филиппа Дженкинс, мужа жалеть и любить, всегда приветливой и нежной быть?

– Клянусь!

– Клянешься ли заботиться о нем?

– Клянусь!

– Клянешься ли ты быть доброй, терпеливой, чтобы в вашем доме не было места обидам?

– Клянусь!
– вот и все теперь Мигель может ее поцеловать. Это тот самый поцелуй, о котором она мечтала всю жизнь! Мужчина аккуратно и невероятно нежно прикоснулся к ее губам. Все, кто находился в зале начали аплодировать, ее сердце пело и танцевало в груди. Мигель оторвался от моих губ и, подмигнув ей взял на руки. Филиппа не сдержала свое счастье и засмеялась.

Мигель вынес ее из здания, и все дамы начали собираться в кучу, чтобы поймать свадебный букет. Она повернулась спиной к женщинам и выпустила из своих рук цветы, которые постаралась поймать каждая, но поймала сестра Мигеля –Мари. Девушка завизжала от радости и накинулась с поцелуями на своего жениха, Алехандро, который с радостью принял любимую в свои объятия. Их всех ждал ресторан, но только ее с Мигелем ждала впереди целая жизнь, которую они непременно проведут вместе!

– Я беременна –тихо шепнула ему на ухо Филиппа, когда они садились в лимузин.

На мгновение он замер, а потом счастливая улыбка расплылась на его лице:

– Это самый лучший подарок в моей жизни. Спасибо, мышечка.

Филиппа улыбнулась и подставила свое лицо для поцелуя.

Теперь она была счастлива. По –настоящему и навечно.

Эпилог

Филиппа протянула руку к стоящей рядом колыбели и поплотнее укутала сына покрывалом. Посмотрев на его маленькое очаровательное личико, она мягко улыбнулась. Затем она перевела взгляд на Мигеля. Он сидел за столом у окна и что-то писал. Голова его склонилась над листом бумаги, рука мягко водила перо. В камине тихо потрескивали поленья. Всполохи огня наполняли комнату длинными бесформенными тенями. Филиппа улыбнулась.

– Почему ты не ложишься? – спросила она. С того дня, как она подарила ему сына, прошло уже шесть недель. Филиппа тосковала по жарким ласкам мужа. – Он уснул, – она с нежностью посмотрела на сына. – Наш маленький Эдуардо спит.

Мигель отложил ручку и поднялся из-за стола. Босиком, в рубашке навыпуск и потертых джинсах, он приблизился к колыбельке и, нагнувшись, взял сына на руки.

– Ну что, насытился? – прошептал он, глядя на мирно посапывающего мальчика. От него пахло материнским молоком. – Будешь спать всю ночь? Или снова не дашь мне отдохнуть? – шутливо спрашивал он спящего малыша.

Мальчик во сне почмокал губами. Поцеловав сына в лобик, Мигель уложил его в колыбельку и посмотрел на Филиппу. Она увидела на лице его нежную улыбку, улыбку любящего мужа и отца.

– Ну а как твои дела? – Он многозначительно подмигнул жене. – Чего тебе сейчас хочется?

– Полагаю, того же, чего и тебе, – ответила и протянула к нему руки. Покрывало сползло на пол, обнажив ее грудь. – Иди ко мне, – прошептала она.

Мигель снял рубашку и бросил ее на пол, затем туда же полетели и остальная одежда.

Филиппа замерла в сладостном ожидании. Ощущая горячее прикосновение мужа, она гадала, будет ли оно всегда так волновать ее. Во всяком случае, она хотела бы на это надеяться.

Мигель обнял ее и прижал к себе.

– Спасибо тебе за прекрасного сына, любовь моя, – прошептал он и приник к ее губам долгим страстным поцелуем.

– Он такой же красивый, как и его отец, – ответила Филиппа, слегка порозовев.

Она была так счастлива, что для счастья ей уже ничего не хватало.

– Мари должна прилететь с Алехандро к нам через неделю –оповестил ее муж, нежно укладывая на постель и покрывая ее обнаженное тело поцелуями.

Мари и Алехандро жили в солнечном Мадриде и ожидали пополнение. Она была на пятом месяце беременности, и Алехандро сдувал с нее пылинки, а она наслаждалась его заботой.

Когда пальцы Мигеля пробрались во внутреннюю сторону ее бедра, Филиппа застонала и откинула голову назад, позволяя его бесстыдным губам исследовать ее шею.

– Я люблю тебя, мышечка –прохрипел Мигель, нависая над ней и чувствуя, как ее пальцы гладят его напрягшиеся мышцы на руке.

– И я тебя люблю, мой муж –застонала Филиппа, и волна наслаждения накрыла их.