— Я попробую что-нибудь сделать, — улыбнулась она.

Билл устало опустился на диванчик. Дьявол, все настроение испортил! Он закрыл глаза и расслабился. Если понадобится, Билл лично объедет все гостиницы Модены! Дело принципа!

— Вот, — протягивала девушка бумажку. — Отель Canal Grande. Проспект Канал Гранде, дом 6. Мне сказали, что постояльца отвезли по этому адресу.

— Отлично! — вскочил он. — Вызовите мне такси!

Отель с неблагозвучным названием «Большой канал» представлял собой трехэтажное здание канареечного цвета, опутанное плющом и какими-то цветущими лианами. Наверное, днем оно смотрится весело, сейчас же ночью, подсвеченное огнями, оно выглядело подозрительно таинственно. Билл поднялся по ступеням и дернул за резное кольцо массивную дверь. Дверь оказалась заперта изнутри. Пришлось звонить.

А потом все началось сначала…

Билл объяснил, кто он и зачем приперся под утро. Попросил найти Юри Лойера, который в списках постояльцев не значился. Потом они долго искали Луизу Марию Сьюзен как-то так и фон чего-то там, которая так же не оказалась заявлена в числе приехавших. Совсем отчаявшись, Билл попросил менеджера показать ему списки. Он не знал, кого искать. Но ведь приехал же сюда Том к кому-то!

Он пару раз пробежался по десятку фамилий. Устало потер глаза и обиженно поджал губы. Дурацкий Том! Идиотский Юри! Чертовы педики!

— А это кто? — ткнул он пальцем в набор каких-то имен. — Альберт Отто Юрген Руппрехт Оскар Бертольд Фридрих Фердинанд Кристиан Людвиг. Язык сломаешь, пока прочтешь.

— А, — махнул рукой менеджер, зевая. — Это молодой отпрыск из семьи Вельфов. Они там все через одного то князья, то принцы, то кронпринцы. Плюнуть нельзя, чтобы в какого-нибудь короля не попасть.

— Он надолго? — Билл вчитывался в длинное и нелепое имя.

— Завтра уезжает.

— А приехал сегодня? Днем? Ближе к вечеру? — зачем-то спрашивал он. Глаза настойчиво цеплялись за слово Юрген.

— Угу.

— Один и без охраны? Инкогнито?

— И снял самый большой номер.

— Меньше, чем на сутки… — Юрген… Юрген… сокращенно Юри! — А давайте-ка мы позвоним ему в номер! — расцвел Билл.

— Да что вы с ума сошли?! — подавился зевком мужчина.

— Если я ошибся, то… то… то можете сделать мне что-нибудь плохое, — улыбнулся Билл жалобно-жалобно.

— Я не могу. Наш гость, скорее всего, спит…

— Что-то я сильно сомневаюсь, что он спит. Какой телефон-то? — Билл нетерпеливо стучал ногтями по аппарату.

Как он и ожидал, трубку взяли быстро для четырех часов утра — на третий длинный гудок.

— Алло? — выдохнул ему в ухо родной заспанный голос.

— Неожиданно, правда? — насмешливо хмыкнул он в ответ.

Перед глазами ясно встала вытягивающаяся физиономия близнеца, широко распахивающиеся глаза и открывающийся рот, потом в груди все рухнуло в пятки и похолодело. Билл зло улыбался, презрительно морща нос.

— В общем, слушай меня внимательно. У нас завтра на телевиденье прямой эфир в каком-то ток-шоу. Поэтому из гостиницы мы выезжаем в половине восьмого. И, надеюсь, ты понимаешь, чем закончится для тебя неявка на программу? А я прикрывать твою задницу не буду, так что разрабатывай ее как следует, братишка. День у тебя завтра будет долгий и сексуально весьма насыщенный. — И бросил трубку.

Сердце не стучало, а дрожало от напряжения. Хотелось истерично хохотать. Он как-то резко обмяк и плюхнулся на стул менеджера.

— Меня уволят, — простонал дядька.

Билл с удивлением обернулся, чтобы увидеть, кто это так противно скулит. Он и забыл, что не один.

— Не уволят, — мрачно произнес он.

Внутри все поделилось на два лагеря. Первый — эмоциональный — говорил, что он все-таки очень зря добрался до Тома, и совершил еще одну непростительную глупость — позвонил. В голове истерично билась страшная мысль, что теперь их и без того поганые отношения прекратят свое существование. А потом он понял, что подписал себе смертный приговор — теперь точно придется свалить из Гамбурга в Берлин, причем в максимально короткие сроки, и это все при условии, что Том убьет его не сразу. Второй — рациональный — сообщал, что все сделано правильно. Ведь если бы не Билл, то завтра у Тома были бы очень серьезные проблемы с менеджерами. Тут он очень некстати вспомнил, что натравил на брата службу безопасности… Черт… Теперь-то Тому точно не избежать проблем. Билл вдруг испугался. Если бы он никому не сказал, что брат ушел… Том доверился ему… Пусть не полностью, пусть совсем чуть-чуть… А он опять его подвел и подставил…

— Не уволят, — повторил Билл. — Он не станет на вас жаловаться. Я попрошу. Никто не будет знать о произошедшем.

Руки и ноги неприятно тряслись. Слабость во всем теле. Билл закрыл лицо ладонями и сжался. Какого черта он сначала делает, а потом думает? Надо что-то сочинить, чтобы отмазать брата от завтрашних разборок с командой. Идиот… Какой же он идиот! Надо будет взять удар на себя, сказать, что ошибся, что показалось… Хотелось застрелиться.

— Сделайте мне кофе, — повернулся Билл к менеджеру. — С коньяком. Хороший крепкий кофе.

— Может тогда и коньяк отдельно принести? — подозрительно смотрел на него мужчина.

— Да. И побольше. — Протянул ему двести евро: — Сдачи не надо.

И Билл остался сидеть за стойкой в гордом одиночестве.

Прошло минут пятнадцать. Может быть немногим больше. Менеджер, видимо, уехал за кофе в Бразилию, и Билл уже отказался от идеи выпить чего-нибудь крепкого и горячего. Он встал, потянулся и направился к выходу. К черту кофе! Сейчас надо сделать так, чтобы у Тома не было утром проблем.