— Прохожу через слой пепла! — крикнул Фарго жене.

Вскоре в пепле появились следы окаменевших растений, древесины — ветви, узорчатые прожилки.

Наконец подошвы коснулись дна. Сэм уперся носками ботинок в стенки шахты и, убедившись в надежности опоры, медленно перенес вес на ноги: вроде не проваливается. Сбоку торчала коряга, которую они приняли за остов ступни.

— Реми, это обыкновенный корень! — прокричал он жене.

— Слава богу!

— Но боюсь, в следующий раз попадется все-таки оно самое…

— Знаю, — вздохнула она.

— Скинь-ка палку!

Заполучив «инструмент», Фарго принялся орудовать им как ручным буром, а потом — как мешалкой, обстукивая и отскребая стенки шахты. Наконец колодец обрел нужную ширину. В воздухе кружил пепел. Дождавшись, когда серое облако уляжется, Сэм присел на корточки и увеличил шахту еще на четыре фута.

— Какая там глубина? — поинтересовалась Реми.

— Примерно восемь футов. — Он сунул палку за пояс. — Только надо убрать мусор.

— Один момент! — ответила жена и, отлучившись на несколько секунд, тут же вернулась. — Лови!

На голову ему упал нейлоновый мешок, привязанный затягивающимся шнуром к веревке. В три подхода, в четыре руки, они выгребли из шахты лишнюю землю: Сэм наполнял мешок, Реми вытягивала наверх.

Фарго снова начал спускаться. Верхний слой почвы плотно утрамбовал нижние; на десятифутовой отметке цвет грунта вновь изменился с серого на коричневый, а потом на черный.

И вдруг… Сэм замер. Сердце учащенно забилось. Он направил свет фонаря в сторону, пытаясь выхватить лучом замеченный предмет. Вот оно! Чтобы не упасть, Фарго уперся ногами в стенки колодца.

— Реми, тут доска!

После непродолжительного молчания сверху донесся слабый голос жены:

— Сэм, я… я в шоке. Опиши, что ты видишь!

— Горизонтальный кусок дерева, три дюйма толщиной. Мне видно дюймов восемь — десять.

— Три дюйма? Для спардека тонковато, — принялась рассуждать Реми. — Может, крыша салона на верхней палубе? Что там еще бывает? Люк машинного отделения, люк кают-компании, рулевая рубка. Ничего похожего на стекло не видно?

— Нет! Ладно, двигаю дальше.

Сэм вновь опустился на дно. Вместе с Реми они подняли наверх еще несколько мешков земли. Фарго уперся носками ботинок в стенки и заработал палкой. При первом же ударе палка глухо стукнула по дереву. Новый удар — снова по дереву. Расчистив остаток шахты, он осветил дно фонариком и крикнул:

— Я нашел палубное покрытие!

Сэм осторожно ступил на палубу. Под тяжестью человеческого веса доски со скрипом прогнулись. Смахнув ботинком мусор в сторону, он стукнул по дереву пяткой. Послышался хруст. Это радовало. Еще дюжина ударов — и под ногами зияла неровная двухфутовая дыра, в которую тут же ссыпались щепки и оставшийся мусор.

— Лезу вниз!

Он медленно спустился в отверстие. Солнечный свет потускнел, затем совсем погас, осталось лишь слабое сияние фонаря. Ноги коснулись твердой поверхности. Сэм проверил ее на крепость: вроде держит. Он отпустил веревку.

— Я внизу! По-моему, все нормально!

— Спускаюсь! — отозвалась Реми.

Спустя две минуты она стояла рядом с мужем.

— Это, наверное, крыша салона. — Реми направила луч фонаря в отверстие над головами.

— Значит, тут жилая палуба, — добавил Сэм.

А точнее, могила, мрачно подумали оба, рассмотрев обстановку. По обе стороны помещения с потолка свешивались подвесные койки, штук двадцать. В койках лежали скелеты — в основном голые кости, лишь на неприкрытых одеждой участках кое-где виднелась иссохшая плоть.

— Такое чувство, что они просто лежали и ждали смерти, — прошептала Реми.

— Возможно, так и было, — ответил Сэм. — Корабль замуровало. Тут выбор невелик: задохнуться, умереть от голода или покончить жизнь самоубийством. Командуй, куда идти дальше.

Они, конечно, изучили первоначальный план корабля, но занзибарский султан или Блэйлок могли в нем что-нибудь изменить под свой вкус и нужды. Местоположение жилой палубы как будто соответствовало схеме. Повезет ли так с остальными помещениями?

Реми направилась вперед. Палуба сохранилась в превосходном состоянии. Если бы Фарго не спустились сюда таким замысловатым путем, то никогда и не подумали бы, что над ними четырнадцатифутовая толща земли.

— Явно не хватает кислорода, — заметила Реми. — Настоящий склеп, наглухо замурованный на сто тридцать лет.