Чтобы передать исследовательские записи Канны, потребовалось двадцать минут. Когда это было сделано, а Сэма и Реми заставили лечь вздремнуть в комнате для гостей, Сельма, Пит и Венди взялись за ларец. Карна первым делом попросил передать увеличенные снимки ларца, в том числе выгравированных на крышке символов.

Он всматривался в них на экране лэптопа, наклонив голову вначале в одну сторону, потом в другую, и что-то бормотал про себя. Потом вдруг встал, ушел в коридор и через минуту вернулся с маленькой книгой в переплете из красной ткани. Несколько минут листал ее, потом заявил:

— Ага! Как я и думал, эти буквы — вариант королевского письма лова и еще одного диалекта. Надпись следует читать по вертикали, справа налево. В примерном переводе здесь написано: «При исполнении процветание, при сопротивлении боль…»

Венди заметила:

— Кажется, я это уже читала в книжке о нравственном самосовершенствовании.

— Не сомневаюсь, — сказал Карна, — но в данном случае это предостережение — проклятие. Полагаю, что эти символы стояли на каждом ларце Хранителей.

Пит предположи:

— Коротко выражаясь: «Отнесите это куда надо — и будет вам счастье; навредите — и вам крышка».

— Весьма выразительно, молодой человек, — заметил Карна. — Конечно, я бы такие слова не выбрал, но суть послания вы передали.

— Это предупреждение предназначено Хранителям? — спросила Венди.

— Нет, не думаю. Оно адресовано врагу или тому, кто обманом завладеет ларцом.

— Но если диалект такой непонятный, кто еще, кроме королевской свиты, смог бы прочесть предупреждение?

— А вот это неважно. Заклятие сохраняет силу, и будь проклято невежество.

— Жесть, — сказал Пит.

— Давайте внимательней посмотрим на ларец. На одном из снимков Реми я заметил тончайшую щель на дне вдоль края ларца.

— Мы тоже ее заметили, — сообщила Венди. — Подождите, я дам увеличение…

Несколько щелчков мышкой, и изображение заполнило экран. Карна несколько минут разглядывал его, потом заявил:

— Видите щель, о которой я говорю? Вроде цепочки из восьми черточек?

— Да, — сказал Пит.

— А сплошной шов напротив?

— Вижу.

— Забудьте о нем. Это обманка. Если не ошибаюсь, линия из черточек — это своего рода секретный замок.

— Щель толщиной в лист бумаги, — уточнила Венди. — Как можно…

— Я бы сказал, два миллиметра. Вам понадобится что-то вроде тонкой прокладки — тонкий, но прочный металл или сплав. Внутри каждой такой черточки должен быть медный или бронзовый фланец, и на каждом — три вертикальных углубления: вверху, до середины и до самого низа.

— Подождите, — сказала Венди. — Я посчитаю… Получается больше шести с половиной тысяч комбинаций.

— Не так уж страшно, — заметил Пит. — Если достаточно терпения и времени, можно найти нужную.

Карна прокомментировал:

— Это было бы верно, если бы не один факт: у вас единственная попытка. Наберете неверную комбинацию, и внутренний механизм запрется.

— Это усложняет положение.

— Мы еще и не начали распутывать сложности, мой мальчик. Только потом начнутся настоящие трудности.

— То есть? — спросила Венди. — Что?

— Когда-нибудь слышали о китайских головоломках?

— Да.

— Перед вами — прародительница всех китайских головоломок. Между прочим, я считаю, что знаю начальную комбинацию, открывающую замок. Приступим?…

Три часа спустя Сэм и Реми, проснувшиеся, отдохнувшие и вооружившиеся чашками с чаем, присоединились к Карне перед экраном лэптопа как раз вовремя, чтобы услышать возглас Пита в окошке айчата:

— Есть!

На экране они с Венди склонились к рабочему столу, между ними стоял ларец Хранителя. Ларец был ярко освещен галогеновой лампой над их головами.

Появилось новое окно айчата, в нем — лицо Сельмы.

— Что есть?

— Это китайская головоломка, — ответила Венди. — Как только мы подобрали комбинацию, открылась узкая панель. Внутри было три крошечных деревянных стерженька. Следуя инструкциям Джека, мы повернули один из них. Открылась новая панель, а в ней новые стерженьки и так далее… Сколько шагов уже сделано, Джек?

— Шестьдесят четыре. Остался последний. Если мы нигде не ошиблись, ларец откроется. Если нет, мы можем навсегда потерять содержимое.