— Нужно бежать еще быстрее!" — предложил Джеффри. — Рано или поздно мы поравняемся с дырой в кустах, через которую попали сюда!

— Вряд ли, братец, — ответил ему Магнус. — Чем быстрее движемся мы, тем быстрее от нас отодвигается дыра.

— То бишь лента синхронизирует скорость своего вращения со скоростью вашего перемещения? — задумчиво вымолвил Род. — Вам приходится двигаться все быстрее и быстрее… и тут возникает загвоздка.

— Правильно, — кивнул Векс. — Чем быстрее вы движетесь, тем быстрее вращается петля, а чем быстрее она вращается, тем сильнее притягивает к себе.

— Чем больше скорость, тем сильнее вы застреваете, — покачал головой Род. — Неприятный парадокс.

— Очень неприятный, — поежилась Гвен. — Западня.

Магнус вытаращил глаза.

— Вы хотите сказать, что чем быстрее мы бежим, тем крепче эта тропка нас держит?

— Ну точно! — вскричал Джеффри. — Это же как камешек в праще — когда ее быстро–быстро раскручиваешь, он к ней как бы прилипает!

— Если так, то надо выброситься отсюда, как этот камешек, — изможденно произнес Магнус.

— Неплохая мысль, — кивнул Род, поравнялся с дырой в кустарнике, резко остановился, схватил Грегори и бросил его в просвет между ветвями. Грегори пискнул, но вспомнил, что умеет летать. На миг он скрылся с глаз, но тут же появился вновь и крикнул:

— Я свободен!

— Так я и думал, — довольно отметил Род. — Нужно было всего лишь сделать усилие и прервать порочный круг. Итак, команда такая: всем стоять смирно, а потом — прыгать!

Все остановились — и дыра в кустах замедлила убегание и остановилась тоже, но казалось, что в любое мгновение она снова начнет удирать.

— Вперед! — выкрикнула Гвен, и все семейство нырнуло в спасительный просвет. Захрустели опавшие сучья. Все проворно вскочили на ноги, а Род позвал:

— Векс, давай за нами!

Конь не заставил себя долго ждать и сразу же очутился посреди членов семейства.

Шум погони надвигался, и вместе с ним — огни факелов. С улюлюканьем и топотом толпа преследователей промчалась мимо.

— Они даже не поняли, что мы исчезли, — прошептала Корделия, глядя вслед парням и девицам.

— Да им, наверное, все равно, — с презрительной усмешкой сказал Магнус. — Им нравится бегать, а прибегут они к цели или нет, разницы никакой.

— К какой цели? — поинтересовался Джеффри.

— Хороший вопрос, — хмыкнул Магнус.

— Ну все, хватит о них, — решительно распорядился Род и заставил сыновей отвернуться от «тропы Мебиуса». — Бывают люди, помочь которым невозможно.

— Но должны же мы хотя бы попробовать, папа! — возмутилась Корделия.

— В этом нет смысла, доченька, — нежно проговорила Гвен. — Тех, кто не хочет спасаться, не спасешь. Пусть они остаются в своей западне, а нам надо подумать о ночлеге.

* * *

Учитывая все пережитое за день и часть ночи, Векс не взял на себя роль будильника', и к тому времени, как Род проснулся, солнце стояло в небе высоко. Позавтракали дорожными припасами, родители расспросили детей обо всем, что те видели. Дети с превеликой радостью поведали отцу и матери о своих приключениях, а когда настала очередь Гвен и Рода рассказать о своих, наступил полдень. Рассказ повела Гвен, а Род добавил кое–какие подробности. Дети слушали родителей, время от времени сверкая глазами и поеживаясь. Когда рассказ был окончен, Грегори спросил:

— Достаточно ли у нас сведений, чтобы догадаться, кто установил здесь эту петлю? Или это случайность?

— Уж конечно, не случайность! — возразил Джеффри. — Уж больно все продумано и укладывается в схему.

— Да? — прищурилась Гвен. — И какую вы видите схему?

— Хаос! — пылко воскликнула Корделия.

Род кивнул.

— Догадка верна, на мой взгляд. Похоже, молодежь начинает относиться к музыке, как к наркотику, и забывает обо всех правилах поведения, которым ее учили, обо всех социальных барьерах.

— Так бы я не сказал, — негромко пробормотал Джеффри. — Я замечал, что какие–то вожаки у них все–таки имеются.

— Но так сказать можно и о зверях, и о птичках, — возразил Грегори.

— Точно подмечено, — похвалил Векс. — Тот социальный порядок, который сохранился в этой среде, на редкость примитивен.

Род с нетерпением наблюдал за своим потомством. А дети склонились друг к дружке и о чем–то взволнованно шептались.

Магнус первым поднял голову.

— Никакого порядка за исключением самого примитивного? Но ведь это — признак анархии!