– В другой раз будешь думать, стоит ли кого-то спасать, - не удержалась я от колкости.

– На самом деле, я не принц, я - Бэтмен, - поправил Кот, - но на принцессе, наверное, все же женюсь. Настоящих принцесс так мало осталось. Грех не воспользоваться таким случаем.

– Солнце мое, я уже близко!
– завораживающе шепчет Кот, и, кажется, телефон, прижатый к моему уху, излучает не вредоносные волны, разрушающие мозг, а горячую сексуальность.

– Что, дорогу так и не восстановили?
– спрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ, мне нужно отвлечься от мыслей, вовсе не подходящих настоящей леди, а главное, матери крутящегося под ногами маленького урагана.

– Это - папа?! Это - папа?!
– в восторге повторяет Верочка. Я киваю в ответ, ураган усиливается и перемещается в сторону балкона. Я следую за дочерью.

– У тебя шикарный бэк-вокал, - хмыкает Тихомиров, - дашь ему слово?

Я протягиваю дочери трубку, улыбаясь. Могу заранее озвучить ее первые слова в телефонную трубку.

– Папа! Подарок будет?!
– рявкает малышка в трубку почти басом. Назвать ее меркантильной я никак не могу: привычка получать подарки ежедневно не имеет ничего общего с жадностью. Разве только с жадной жаждой любви и внимания.

– Разве я - не самый лучший подарок?

– А ты будешь играть со мной в прятки?
– с надеждой спрашивает Вера: она никогда не упустит возможность выцыганить дополнительные минуты времени, посвященные только ей. Особенно сейчас - как только Кот получает очередной заказ, в Вере просыпается просто бешеное желание проводить с ним как можно больше времени.

– Я подумаю. Считай, что твое предложение принято к рассмотрению. Вернешь телефон маме?
– с радостным воплем: 'Ура, папа обещал поиграть со мной!', Вера исчезает в дебрях квартиры.
– Как у вас день прошел?

Я уже привыкла к таким переговорам: когда Кот работал, он звонил мне постоянно, и не только по дороге домой. Вместо музыки он теперь слушал мой ангельский голосок. Это был настоящий психоз, но мне он нравился, даже то, что большую часть дня приходилось проводить с включенной гарнитурой, не выводило из себя. Знакомые смотрели на меня озадаченно, наверняка за спиной крутя пальцем у виска, но меня это ничуть не заботило. Впрочем, Кот был в том же положении. Это только в те периоды, когда он работал в Москве, кстати, именно поэтому мы и переместились на эти две недели в городскую квартиру из дома. Если заказ был за пределами столицы, мы выезжали на его выполнение втроем. Интересно, что будем делать, когда Вера в школу пойдет?

– Прекрасно, а главное, с великолепным музыкальным сопровождением, - я протянула трубку в сторону улицы, - слышишь?

Иногда мне казалось, что Тихомиров погорячился, выбрав квартиру не в элитной новостройке, а в обычной, хотя и недавно отремонтированной сталинке. Нет, сама квартира, двор и все остальное мне очень даже нравилась. Но некоторое наследство прошлого имелось, например, группы подростков, проводящих досуг во дворе. Сегодня чуть ли не с самого утра шел замечательный концерт под гитару, в основном, состоящий из шедевров полукриминального происхождения. А то, что пение больше напоминало мяуканье мартовского кота с хроническим насморком (интересно, у котов бывает насморк?), никого не беспокоило.

– О, да! Это - великолепно! 'Радио Шансон' не просто нервно курит в сторонке, оно уже все годовые запасы выкурило. Надеюсь, концерт посвящен даме?

– По репертуару не скажешь, хотя вопль 'Марго, выйди на минутку' прерывает музыкальные хиты с завидной регулярностью... Я тебя вижу!
– возможно, мой крик показывает куда больше восхищения, чем стоит проявлять при встрече с мужчиной, но, как всегда, я не могу сдержаться. Слишком долго мне приходилось изображать кого-то, кем я, на самом деле, не являюсь. Услышав меня, Верочка возвращается на балкон, лезет на стул и машет рукой.

Как ни странно, Кот останавливается перед лавочкой с подростками. Интересно, какие общие темы он нашел для беседы с молодым поколением? Напряженно замираю, наблюдая, как, взяв гитару, Тихомиров усаживается на лавочку, на мгновенно освобожденное для него место.

– Как ты относишься к серенадам под окном?
– интересуется он, вновь набрав мой номер.

– Тихомиров, я тебя убью!
– вот уж о чем никогда не мечтала, даже в подростковом возрасте. Видала я такую 'романтику' в гробу в белых тапочках со стразами.

– Голуби летят над нашей зоной...
– начинает Кот не менее гундосо, чем исполнитель до него, и я в истерике сползаю на пол балкона. Чуть отойдя, умудряюсь подняться и, на словах 'И собаки рвутся с поводов', грожу исполнителю кулаком.
– Что, прекрасную даму не устраивает репертуар?
– уже не пользуясь телефоном, снизу спрашивает он.

– Я в восторге!
– отвечаю, закатывая глаза.

– Мы сейчас подберем что-нибудь еще!
– обещает мой менестрель и задумывается.