– Да?

– С Вами хотят поговорить. Пойдемте, - очень мило! 'Хотят поговорить'. Типа, кто, сама узнаешь, но будет поздно. Впрочем, что тут голову ломать, только один человек в этом городе мог таким образом пригласить меня в гости, и этот человек - Игорь Александрович Тихомиров. Пикнул будильник, напоминающий, что прошли очередные полчаса.
– Можно Ваш телефон?

– Пожалуйста, - я пожала плечами. Представляю, что устроит Кот, когда я не позвоню. И то, что у меня установлена программа слежения, я знаю. Надеюсь, не от недоверия, а исключительно, чтобы обеспечить мою безопасность.

Ехали мы в полном молчании, ни водитель, ни человек-шкаф не проявляли ни малейшего интереса к моей персоне, что радовало. Привезли меня к большому офисному зданию, что порадовало снова, официальная обстановка - лучше, чем дома в тишине. Тут посложнее будет мой труп расчлененный выносить. Во всяком случае, я могу на это надеяться.

Меня привели в богато обставленный офис на седьмом этаже. Интересно, хозяин верит в счастливые цифры? Секретаря на месте не было, жаль, жаль... Меня почти любезно подтолкнули в кабинет хозяина. Сегодня Игорь Александрович выглядел еще шикарнее. И на меня внимания не обращал. Сидит себе, в бумаги смотрит, не поздоровался, присесть не предложил, ну, да ладно.

Села сама и достала из сумочки электронную книгу. Уж не знаю, что меня вдохновило ее прихватить, только это я кстати. Он читает, я читаю - идиллия. Как я и думала, хозяин кабинета не выдержал первым: это его прерогатива игнорить гостей, а не наоборот.

– Чем порадуете, Николина Владимировна?
– ехидно осведомился господин адвокат.

– Я думала, Вы меня порадуете. Я же гостья, - включим дурочку, а там посмотрим.

– Вряд ли. Хотя... пятьдесят тысяч Вас могут осчастливить?

– Решили меня приданным обеспечить? Нет, пятьдесят тысяч никому не принесут счастья в наше тяжелое время, - вздохнула я.
– И все зависит от условий...

– Условия очевидны: я плачУ, ты исчезаешь из жизни моих сыновей. Говори цену.

– Нет. Вы выбрали неверную тактику.

– Деньги тебя не интересуют. Ты вся такая воздушная, далекая от материального мира?

– Нет. У меня есть то, что важнее денег. И Ваши условия мне неинтересны.

– Хорошо. Давай подумаем не о тебе. Дмитрий может многого добиться, вполне вероятно, что рано или поздно его ждет политическая карьера. Могла бы ждать, если бы не ты. Согласись, проживание втроем - несколько странное мероприятие, по крайней мере, в нашей стране. Это обязательно вылезет, и он уже ничего изменить не сможет. Я уже не говорю об успешном браке.

– Я подумаю, только, сдается мне, что Димка слишком умен, чтобы не принять во внимание все то, о чем сказали вы. Он сделал именно такой выбор. Я лучше пойду, думаю, парни где-то поблизости, зачем нам скандал.

– Ну, иди, - с легкой угрозой протянул хозяин роскошного кабинета.

– Всего доброго, - ответа не последовало, но я его и не ждала.

Телефон мне отдали сразу, и я сразу набрала номер Кота.

– Где тебя носит, твою мать!
– 'нежно' заорали мне в ответ.

– Я в офисе вашего папочки. Заберете?
– ответом мне послужил многоэтажный мат.

– Через пять минут жди у входа.

Напряжение в салоне автомобиля такое, что, кажется, я даже вижу крохотные молнии, прорезывающие воздух. Я принялась думать о том, какая у меня прекрасная, благополучная жизнь в целом и насколько замечательны отношения с двумя представителями мужского пола в частности. Ну, мысли же материальны, пусть материализуются прямо здесь и сейчас. Не прошло и пяти минут (а я специально засекала по часам на приборной панели), как Тихомирова прорвало. Но и пусть он не был переполнен нежных чувств, а слова его были далеки от ласковых, заговорил, и на том спасибо.

– Ты зачем туда поперлась?
– повезло, что он переднее сидение занял, пусть теперь попробует меня прожигать злобным взглядом: вертеться гордость не позволяет, а через зеркало эффект совсем не тот.

– Меня пригласили... и форма приглашения вызвала большие сомнения в возможности отказа, - пояснила я. Пусть сидит, переваривает.

– Можно тебя после этого одну оставлять?
– а вот от Димки я не ожидала подобного! Между прочим, папаша их, не мой.