– Не исключаю. Не исключаю... Хоть продукты у нас здесь всегда свежие и самого высокого качества, но дело в том, что за пределами Санатория свирепствует эпидемия. – Он сделал скорбное лицо. – Непонятный вирус поражает в основном детей. Заболевшие таинственной болезнью начинают катастрофически быстро стареть. Вы наверняка уже встретились здесь с такими несчастными. Но я никак не мог предположить, что вы – наши инопланетные гости, тоже подвержены этому вирусу.

– Как!?. Вы хотите сказать, что мы... мы... – заикаясь, начал Сема, холодея от ужаса.

– О-о, возможно я ошибаюсь, - постарался успокоить его Хозяин. – Очень хочу надеяться, что ошибаюсь. Может у вас обыкновенное несварение желудка, не привыкшего еще к новой для него пище. Несколько лечебных процедур, и все это быстро наладится.

– Каких еще процедур? – насторожился Валера.

– Ничего страшного, - заверил его Хозяин. – Процедура абсолютно безболезненная. Легкое прогревание в области солнечного сплетения, только и всего. – Он поднялся. – Я вижу, вы корчитесь от боли. Так не будем терять время. Мои слуги проводят вас в лабораторию. Утром процедуру повторим. И, надеюсь, все благополучно обойдется.

– Спасибо, - без энтузиазма промямлил Валера, согнувшись пополам.

Сема промолчал.

Глава 14

Прошло несколько дней. Нане и Гагику не разрешали встречаться с другими детьми. Даже в парк они выходили только с Хозяином и Хозяйкой, когда все прочие обитатели Санатория отдыхали в доме. Большую часть времени они бесцельно слонялись по отведенным им комнатам и не знали, куда себя деть. Нана даже думать боялась о том, что испытывают сейчас их родители.

Правда Гагику удалось ее успокоить.

– Зря волнуешься, - сказал он, сидя верхом на перилах балкона. – Тот, кто нас сюда заслал, наверняка обо всем позаботился. Мы ведь уже проходили эту, как ее... Теорию относительности.

– Альберта Эйнштейна, что ли?

– Ну да.

– К чему ты это? – наморщила лоб Нана.

– У какого-то поэта, не помню... кажется, у Бернса есть стишок про теорию относительности. Он мне очень понравился. Звучит примерно так:

Сегодня в полдень пущена ракета.

Она летит куда скорее света

И долетит до цели в семь утра...

Вчера.

Сечёшь?

– Честно говоря, не очень.

– Ну чего ж тут непонятного? – удивился Гагик. – Если ракета будет лететь скорее света или со скоростью света, то она будет двигаться быстрее, чем вертится наша Земля. Значит время на Земле будет идти медленнее, чем на ракете. Ну а что случилось с нами? Нас забросили неведомо куда безо всякой ракеты. За секунду. Значит, для нас могут пройти, скажем, дни или даже недели, а на Земле всего минуты.

– Хорошо бы, - задумчиво проговорила Нана, пытаясь осмыслить услышан-ное. – Тогда наши родители не успели бы даже поволноваться, а мы бы уже были дома.

Заметив, что гости из Космоса скучают, супруга Хозяина решила развлечь их. Под вечер она вошла в комнату Наны, разодетая, вся в драгоценностях, с замысловато уложенными волосами.

– Какая вы красивая! – восхищенно прошептала Нана. – Просто глаз не оторвать.

– Спасибо, милая. Мне очень приятно слышать, что я тебе нравлюсь. Если ты позволишь, я помогу и тебе выбрать самое нарядное платье.

– А зачем?

Дама заговорщически улыбнулась.

– Это сюрприз. У нас сегодня бал для гостей Санатория. И я хочу взять вас с Гагиком с собой.

– Значит мы увидимся с нашими друзьями! – обрадовалась Нана. – Наконец-то!

Дама сделала строгое лицо и сразу стала такой же холодной и высокомерной, как ее муж.

– Видишь ли, милая, обычно мы детей на на балы не приглашаем. Это развлечение только для взрослых. Но из любви к тебе я решила нарушить наши правила. Ты ведь не хочешь, чтобы я об этом пожалела?

Закусив губу, Нана опустила глаза.

– Ну вот и умница. А теперь займемся твоим туалетом. Ты должна быть такой же красивой, как я.

В ярко освещенном зале звучала музыка, похожая на всплески лениво и монотонно катящихся морских волн. Или на заевшую пластинку, все время повторяющую одни и те же звуки.

Празднично разодетые пары, держась за руки, медленно плавали в этих звуках, как ягоды в компоте. Те, что не танцевали, собравшись «букетами», о чем-то оживленно беседовали. На столиках вдоль стен были разложены фрукты, явства. Слуги в серебристых робах сновали между гостями, предлагая им разноцветные напитки в узких, высоких бокалах.