У гуманитаристов часто встречается беспредметное рыскание «по мыслену древу», т. е. отрыв от фактов и уход в область фантастики. Точности, цепкости в отношении познания условий, углубленного анализа фактов вокруг них, около них, — всего этого у историков нет, они пытаются решить все чистым умозрением, которое часто сбивается на оценку всего под углом зрения только чувств.

В приводимых ниже очерках будет приведено много примеров непростительных промахов, неточности, путаницы, неверных логических выводов, которыми труды историков полны.

Конечно, ошибаются и натуралисты, но подобного рода элементарные промахи у них невозможны, либо немедленно пресекаются в самом корне. У историков отчаянная глупость, сказанная однажды, продолжает переходить из книги в книгу, хотя бы только ради того, чтобы показать, что автор изучил и эту глупость.

Автор считает своим долгом заявить, что после того, как он познакомился достаточно подробно с положением дел в истории, он испытал пренеприятное разочарование. Вместо восхищения и радости успехами коллег в другой области знания у него остался только осадок горечи и досади. Он надеется, что новое вино будет полезно и в старых мехах.

Следует предупредить читателя, что эти очерки отнюдь не претендуют на систему или на полноту. Можно и должно было, конечно, расположить материал более последовательно, однако обстоятельства заставляют просто печатать то, что достаточно подготовлено.

Многое отложено до будущего подчас из-за мелких справок или цитат, но откладывать печатание могло бы означать вообще откладывание «ad calendas graecas». Лучше дать хоть что-то, чем ничего не дать.

Во всяком случае, цель автора сборников этих очерков на тему об истории «руссов» — прибавить воды на колеса мельницы исторической науки. Если позволят обстоятельства, «история руссов» будет дана, однако, в полном объеме и с достаточными подробностями.

Основоположники русской исторической науки Шлёцер, Куник, Круг, Погодин переводили эти слова так: «…Русское имя началось при Михаиле, ибо нам известно, что при нем русь приходили в Царьград».

Другие переводили и переводят и по сей день в том же духе, что, мол, название «Русь» вошло в употребление с 852 года, когда приднепровских, а может быть, и новгородских славян, или смесь их с северянами стали называть «Русью».

На деле произошла подмена одного понятия другим, близким, подмена, искажающая смысл слов первого русского летописца и, что трагично, проникшая буквально во все книги по русской истории.

Рассмотрим отрывок летописи по частям. «В лето 6360 начавшу Михаилу царствовати». Фраза окончена. В старину писали краткими фразами из нескольких слов и без придаточных предложений, стилем, который мы назвали бы на современный лад «телеграфным». Связующих слов или предложений почти не употребляли, фразы были независимы друг от друга (так называемая «паратакса», в противоположность современной «синтаксе»). Отсюда часто неясности, но зато экономия места, которым очень дорожили.

Современные переводчики летописей делают ту ошибку, что подгоняют стиль старины под современный, — это часто приводит не только к изменению стиля, но, еще хуже, и смысла.

Вторая фраза: «Нача ся прозьвати Руськая земля». В нее, в сущности, вложено и понятие времени, заключенное в первой фразе. Встает вопрос: к какому из глаголов относится частица «ся» — к «нача» или к «прозывати»?

Мы знаем, что в прошлом она занимала в отношении глагола, которым она управляла, два положения — либо препозитивное, либо постпозитивное, т. е. стояла либо перед, либо после глагола.

В наше время эта частица занимает место всегда после глагола, являясь его окончанием, в древности же она стояла всегда перед глаголом. С течением времени, однако, препозитивное положение стало меняться на постпозитивное, затем настал период смешанного употребления и наконец постпозитивное положение окончательно восторжествовало.

В настоящее время в русском языке этот процесс закончен. В украинском языке, сохранившем более цепко многие черты языка Древней Руси, препозитивное положение частицы «ся» окончательно еще не изжито: «як ся маете?», говорит украинец.

В летописях, в записях первых столетий, «ся» впереди глаголов встречается гораздо чаще, чем в записях последующих, отражая упомянутый процесс. Поэтому можно предположить с достаточной вероятностью, что частица «ся» в данной фразе имела препозитивное положение, т. е. относилась к «прозывати». С этим согласно и большинство переводивших летописи.

Однако глагол «прозываться» (современное «называться») имеет не один только смысл, т. е. «нести имя», «зваться», «называться», «быть названным», но и «быть упомянутым». И до сих пор мы встречаем в литературе, как отзвук этого, употребление, как синонимов, выражений: «данный отрывок», «названный отрывок», «вышеприведенный отрывок», «вышеупомянутый отрывок» и пр.