По следам Тарпа в горы сейчас же двинулся разного рода люд. Одни любопытства ради, другие уже с пилой. Что ножик Тарпа в сравнении с техникой, пусть и XIX века! Появились специальные пилы — семь метров длина. При усердии два человека валили секвойю за десять — двенадцать дней. Чурбачки необычного дерева повезли по выставкам мира. И они собирали, конечно, толпы людей. Еще бы: на одном пеньке умещались: пианино, четверо музыкантов и шестнадцать танцующих пар… «Чурбачки» для выставок и музеев заметный вред «вечному лесу» нанести не могли. Но секвойи валили не только ради показа в музеях. Дерево шло на обшивку кораблей, обивку подземных труб, на фундаменты (не гниет!), просто на рубленые дома (сорок пятиквартирных жилищ из ствола) и — стыдно за человека — на ящики, на дрова… Пила лесопромышленников на западных склонах Сьерра-Невады поработала так хорошо, что от длинной, в несколько сотен километров ленты драгоценного леса остались лишь островки или даже одиночки-деревья. Умные люди поняли: истребить секвойи на бытовые нужды — все равно что неожиданно обнаруженных мамонтов пострелять на консервы или, например, Колизей разобрать на кирпич для лежанок. Возобладала мысль: «Их надо беречь так же, как берегут древние храмы».

Остатки леса секвой были взяты под покровительство человека, в 1890 году основан национальный парк-заповедник секвой. Спустя тридцать шесть лет площадь его удвоилась.

В 1956 году с севера к роще секвой примкнул заповедник «Королевский каньон». Под охрану взяты также деревья в знаменитой Йосемитской долине. Это хорошо организованные заповедники. Секвойям тут угрожают, возможно, лишь выхлопные газы автомобилей и уплотнение почвы ногами людей (их тут бывает за лето до двух миллионов).

…Два дня вполне хватает, чтобы проехать в Роще секвой по маршрутам, рекомендованным картой, и заглянуть в потаенные уголки леса. Большинство посетителей стремится, правда, увидеть лишь самые древние из деревьев. Старожилы тактично и неназойливо обозначены указателями: высота, примерный возраст, объем древесины (Америка любит цифры). Два десятка деревьев имеют персональные имена: «Генерал Шерман», «Линкольн», дерево «Президент», дерево «Дом», «Телескоп», группа деревьев «Сенат». По складу характера американцы, нередко в буквальном смысле, за деревьями могут не разглядеть леса.

Главное — знаменитости! К чести американцев, надо отметить: никаких надписей на деревьях (а соблазн-то каков!) и мусора под секвойями не увидишь. Тишина… И она тоже не оскорбляется. Это не значит вовсе, что в Америке нет горлопанов. Их сколько угодно повсюду. Но в заповедниках — строгий порядок. И его уважают. Тут же, вдобавок, и сами секвойи заставляют примолкнуть.

Годовые кольца. Дереву было 2415 лет.

У подножия ствола секвойи.

* * *

Утром мы уезжали из парка. Солнце коснулось только самых верхушек секвой. Было прохладно. На папоротниках сверкала роса. Остановившись согреться припасенным с вечера в термосе чаем, мы полистали стопку тоненьких книжек о заповеднике. Ничего нового не нашлось, но стоит сказать об истории слова «секвойя». Из ученых людей первым гигантское дерево описал англичанин Лендлей. Он назвал его «веллингтониа гигантэа» — в честь генерала-победителя в битве при Ватерлоо. Американцам название не понравилось — «что, в Америке нет своих генералов?!»

Решили назвать дерево в честь Вашингтона — «Вашингтониа гигантэа». Не привилось! Суета вечностью отторгалась. Деревья называют теперь так же, как их называли индейцы: секвойи, что означает — «большие деревья».

Большие деревья… «Кто их увидит однажды, уже никогда не забудет». Это правда.

А. Манаков, В. Песков. Фото авторов.

 30 июня 1973 г.

(Земля за океаном)

Первое ощущение: видишь сон. Ужасающих размеров провал в земле… Другой берег провала виден сквозь толщу воздуха и потому слегка задымлен, окутан одинаковой плотности синевой. Пятнадцать километров разделяют края провала. Человека на том берегу нельзя разглядеть. Многоэтажный дом показался бы с коробок спичек. И глубина… Дна Каньона не видно. Останкинская башня белела бы в этом проеме еле приметной иглой. Такую «канаву» люди не сумели бы вырыть, если бы даже рыли ее всем миром и с первой недели своей истории.

Эту забаву могла позволить себе только Природа. И ушло на это десять миллионов лет.

Гранд Каньон.

Провал не пуст. Он заполнен странными островами. Они стоят в одиночку и группами.

Их называют «храмы». Не надо большого воображения, чтобы увидеть тут пирамиду, крепостные стены, башни, купола, пагоды. Наибольшее сходство, пожалуй, с пагодами — плоская крыша и под ней, расширяясь, пласты «этажей»: желтые, розовые, красные, темные. Все это было когда-то слоистой пуповиной земли, но какие-то силы выскребли, унесли разноцветный податливый грунт. Остались лишь острова-храмы. Они образуют сказочный город, великий и молчаливый. Случись пришельцам других миров приземлиться именно тут, они бы решили: планета необитаема. Сплошные камни.