— Саженцы чего?

— Кажется, фруктовых деревьев.

— Есть, конечно…

— Дай им столько, сколько им не хватает. А завтра посмотрим, как они себя поведут. Если снова начнут вертеться у нас под ногами, с ними все будет ясно.

Хозяин, недовольно скривившись, изумлённо смотрел на гостей.

— Неужто ты думаешь, что я стану кидать на ветер своё добро? Я в благодетели не рвусь. Если это мне поставится в счёт и потом оплатится, дело другое.

— Разумеется, мы тебе все оплатим. Шпульку удалось доволочь до ступенек перед входной дверью, и тут она заартачилась.

— Нет! В дом я ни за что не пойду! Нечего там топтать паркеты, мы за саженцами пришли. Пускай выходит!

— Перестань дурить! Не письмо же ему писать, чтобы он назначил нам свидание на свежем воздухе? — уговаривала её выведенная из себя Тереска. — Надо войти в дом и объяснить, в чем дело! Ты в дверях постоишь.

— Он нас затащит!

— Да может, его тут и нет!

— Как это нет? Машина сама приехала?

— О Господи, спаси и помилуй! Да какое тебе до машины дело? Вокруг машины он нас не гонял!

— Вот именно!

Неведомо, как долго продолжалась бы эта распря на ступеньках, если бы двери не распахнулись внезапно. В них показался довольно молодой, но не внушающий симпатии тип. Лампочка, горевшая над входом, осветила неприветливое лицо с обезьяньей челюстью, с низким морщинистым лбом и маленькими блестящими глазками.

— Вы к кому? — подозрительно спросил он. — Что вам нужно?

Тереска вздохнула с неописуемым облегчением, хотя вид хозяина удачи не обещал. Как бы эта угрюмая обезьяна не устроила им от ворот поворот…

— Это вы владелец усадьбы? Добрый вечер, извините за беспокойство, но мы выполняем общественное поручение…

Избавленная от необходимости идти в дом, к тому же не видя психа поблизости, Шпулька быстро пришла в себя и подключилась к делу. Хозяин ей очень не нравился, и она опасалась, что миссия их завершится провалом. Никогда не отделаться им от этих кошмарных саженцев.

Хозяин слушал их молча, не прерывая, только иногда как-то странно подёргивал челюстью. Тереска и Шпулька, исчерпав запас аргументов, передохнули и заговорили снова. В голосе девушек зазвучали нотки отчаяния.

— Стоп! — остановил их вдруг неучтивый хозяин. — Значит, саженцы. Сколько вам ещё нужно?

Остановленная на скаку, Тереска проглотила полфразы и поспешно вытащила из кармана блокнот.

— Нам нужно ещё двести восемьдесят штук, — не без робости доложила она.

— И столько писку из-за какой-то пары сотен? Я думал, вам две тысячи надо. Лады, сейчас выдам. Пошли!

Ошеломлённые подруги наблюдали, как он открывает один из сараев за домом, как выводит оттуда фургончик, подъезжает к саду и паркуется возле питомника, границ которого было не разглядеть в темноте. Тереска и Шпулька не верили собственным глазам.

Владелец неоглядного питомника вышел из машины.

— Грузить будете сами, — распорядился он. — Одна пускай носит, а другая укладывает в машину.

Шпульке послышалось пение ангелов, Тереске казалось, что окрестности залиты небесным светом. На их глазах сотворялось чудо.

Спотыкаясь в темноте о кочки и посапывая от усердия, Тереска бегом таскала огромные вороха саженцев, не обращая внимания на то, что руки её исцарапаны, а земля и торф сыплются с корней прямо за воротник и даже поскрипывают на зубах.

— Живее! — шипела на неё из фургона Шпулька. — Живее, а то раздумает. Опять псих попался, и слава Богу! Осторожнее, ты мне веткой чуть в глаз не попала!

— Ничего, — пропыхтела Тереска. — Поторапливайся! Может, он пьяный, как бы на свежем воздухе не протрезвел!

Неожиданное счастье вдохнуло в девочек богатырские силы. Облепленный торфом корень хлестанул Шпульку прямо в лицо, в слишком ветвистом деревце она запуталась волосами, но все это были такие мелочи по сравнению с тем, что близился конец их страданий!

— Все! Двести восемьдесят шесть штук выданы, — объявил посланный им небом псих. — Залезайте в фургон и трогаем!

— Вы… вы хотите все это отвезти? — выдохнула Тереска, не поверив своим ушам.

— Куда же денешься? Не на себе же вам их волочь?

— Это… это с вашей стороны… так благородно! Он взглянул на неё как-то странно, насупя брови и что-то прикидывая в уме.

— Извозюкались вы тут, это точно, — изрёк он наконец. — Умоетесь дома! Нету времени! Он залез в кабину и запустил мотор.