— Как это — «поймали на аморалке»? — недовольно спросила Тереска. — Они что, крали? Напивались?

— Хорошо, что я во французской группе, — проворчала Тереска.

— А я в немецкой, — утешилась Шпулька.

— Я в английской, — сказала Тереза, оказавшаяся поблизости. — Может, это обязательно для изучающих английский язык?

— Если рвёшься к пятёркам, пригодилось бы…

— Нет уж, лучше я от пятёрок откажусь.

— И правильно сделаешь. Девчонок, кажется, выгнали из школы.

— Идиотки! — презрительно сказала Кристина. — Перед самым выпуском! Не могли пару месяцев подождать?

На скамейку к ним подсела высокая костлявая Магда, пожиравшая редкой величины яблоко.

— Напоминаю вам, — заметила она, — что сейчас будет математика. Точная наука. Если вы не вернёте нашу Ханю на стезю добродетели, то она останется на вашей совести. Видок у неё такой, что Каракатица непременно её спросит. Хорошо бы Ханю сполоснуть студёной водицей, говорят, действует радикально.

Ханя внезапно смолкла, словно её и вправду окатили студёной водицей, и с упрёком взглянула на Магду.

— Хорошо тебе…

— Конечно, — подтвердила Магда, — под пятку я подложила пробковую стельку и почти избавилась от хромоты. И болеть перестало…

— Ханя намекала на причину твоего несчастья, — вежливо пояснила Кристина.

— Хане от рождения не повезло, я не про фигуру, а про голову. Да, а как обстоят дела с саженцами? Спрашиваю без опаски, потому как хромым физический труд противопоказан.

— Труд? — сердито фыркнула Шпулька. — Какой ещё труд? Мы всю тысячу приволокли на себе, а она будет нам тут про труд рассусоливать!

Впившаяся в яблоко Магда на миг застыла, глянула на Шпульку диким взглядом и рывком выдернула зубы из яблока.

— Как же… — изумлённо начала она, но её перебила Тереска.

— И Каракатица цепляется, — пожаловалась она. — уже два раза спрашивала, скоро ли мы управимся. Думает, это плёвое дело, чихнул, свистнул — и все мчатся к тебе наперегонки с саженцами в руках! Кто везёт, того и погоняют!

До Магды никак не доходил смысл сказанного.

— Но ведь… — Снова начала она.

На сей раз её прервала сама Каракатица, вошедшая в класс вместе со звонком. Вид её ничего доброго не сулил. Лицо красное, в глазах то ли гнев, то ли тревога, движения нервные. Шпулька с облегчением подумала, что домашнее задание она, слава Богу, списать успела.

— Кемпиньская, что ты говорила про саженцы? — спросила она уже от дверей. — Повтори-ка ещё раз.

Тереска, почти опустившаяся на парту, снова встала.

— Я говорила, — угрюмо начала она, — что позавчера вечером нам привезли предпоследнюю партию. Вся тысяча собрана.

— Как это вам привезли? Кто привёз?

— Да один такой… садовод. Привёз, потому что саженцев было слишком много. А когда было поменьше, мы возили сами, но столько за раз, да ещё из Тарчина, нам было не доволочь…

Классная, которая начала задыхаться, жестом остановила её.

— И где же они? — слабым голосом спросила она.

— На дворе, за сараем. Мы их прикрыли ветками, чтобы не спёрли. Все там лежат, целая тысяча.

— Целая… тысяча… — Повторила учительница умирающим голосом. — За сараем…

Она глядела на Тереску точно на упыря, среди бела дня ворвавшегося в нормальную школу. Тереска, со своей стороны, взирала на неё с растущим беспокойством, опасаясь, что укрывание саженцев за сараем является нарушением каких-то правил. Не менее обеспокоенной Шпульке смутно подумалось, что преподавательнице математики не к лицу падать в обморок при слове «тысяча». Весь класс, понимая, что происходит нечто исключительное, затаил дыхание.

Учительница опёрлась о стол, чувствуя неодолимую слабость. Масштабы недоразумения доходили до её сознания медленно и с большим трудом. Тереска и Шпулька вдвоём, без всякой помощи, неведомо как натаскали в укрытие за школьным сараем тысячу саженцев, добытых в каких-то далёких глухих местах, в то время как это мероприятие планировалось провести совсем иначе. Девочки должны были только заказать саженцы у садоводов, согласных подключиться к благородному делу, и уточнить срок получения. Действовать они должны были не вдвоём, а при участии всего класса — им нужно было лишь организовать работу двадцати пяти своих соучениц. Все это время ждал наготове заказанный школой грузовик для перевозки. Саженцы предполагалось перевозить в Пыры, а не на школьный двор. То, что произошло, было просто невозможно вообразить.