Великий С.М. Соловьев приводил еще один довод против кутузовского предложения отказаться от сражения с Наполеоном и отступать. «Уклониться от решительной битвы, когда такой полководец, как Наполеон, ее хотел, трудно, невозможно. Надобно отступить, но для этого надо иметь план отступления, надо знать, куда отступать, с какими средствами и какие средства можно найти в стране, куда будет направлено отступление. Отступать в Венгрию: но что такое Венгрия? Не надобно забывать, что русский главнокомандующий был в чужой стране, ходил ощупью, впотьмах»2.

Существует расхожее мнение советских историков, заимствованное у А.И. Михайловского-Данилевского, о том, что Александр I якобы «отстранил» Кутузова и сам «руководил» битвой при Аустерлице3. Утрируя это мнение, В.Д. Мелентьев объявил даже, что в той битве «русскими войсками распоряжались иностранцы: генералы и полковники Вейротер, Гоген-лоэ, Лихтенштейн, Вимпфен, Буксгевден, Ланжерон и другие»4.

ФЕЛЬДМАРШАЛ КУТУЗОВ: МИФЫ И ФАКТЫ _ _:____

\

Мало того что Мелентьев «забыл» здесь о таких русских генералах (не говоря уж о полковниках), как П.И. Багратион, Д.С. Дохтуров, М.А. Милорадович, Ф.П. Уваров, А.С. Кологри-вов, П.П. Долгоруков, Н.М. и С.М. Каменские и много других, — он не учел, что все перечисленные им «иностранцы» (равно как и россияне) находились в распоряжении Кутузова, причем ни Гогенлоэ, ни Лихтенштейн к русским войскам прямого отношения не имели, они командовали союзными, австрийскими войсками.

Главное же, Александр I не только не отстранял главнокомандующего Кутузова, но и не вмешивался в его распоряжения, а лишь в самом начале битвы поторопил его с атакой. Когда три колонны левого крыла союзников уже шли в наступление, 4-я колонна все еще задерживалась на командных Праценских высотах. Александр I осведомился у Кутузова: «Михайло Ларионович! Почему не идете вперед?» Кутузов ответил: «Я поджидаю, чтобы все войска колонны пособрались». Теперь улыбнулся Император: «Ведь мы не на Царицыном лугу, где не начинают парада, пока не придут все полки». «Государь, — возразил Кутузов, — потому-то я и не начинаю, что мы не на Царицыном лугу. Впрочем, если прикажете!..» Далее и у А.И. Михайловского-Данилевского, и у Н.К. Шильдера следует одна и та же фраза: «Приказание было отдано»1. Так оба придворных историка подчеркнули, не называя имени того, кто отдал приказание, согласованную волю Государя и его военачальника.

Центральная, 4-я, колонна союзников с главнокомандующим и двумя императорами пошла вперед, оставляя Працен-ские высоты и не зная, что этого момента очень ждал и теперь с удовольствием зафиксировал третий император — Наполеон. Он с той минуты, когда проводил «шалуна» Долгорукова, был уверен, что союзники его атакуют, и приготовился нанести встречный удар по центру союзной армии. Такой удар су-

’Михайловски й-Д анилевский войны императора Александра... С. 182; Ш и л ь д е

С. 140.

А.И. Описание первой р Н.К. Указ. соч. Т. 2.

/

Xfc,/

лил ему наибольший успех в том случае, если бы войска союзного центра спустились с Праценских высот. Все так и произошло.

Удар Наполеона по 4-й колонне был страшной силы. По воспоминаниям А.Ф. Ланжерона, «колонна была раздавлена и рассеяна меньше чем в полчаса»276. Александр I, Франц I и Кутузов сразу потеряли друг друга из виду. Франц, увлеченный потоком бегущих австрийских солдат, умчался с поля сражения на лихом коне. Александр I своих солдат пытался остановить, кричал им: «Стой! Я с вами! Я подвергаюсь той же опасности!»277 Ею не слушали. Кто-то доложил ему, что Кутузов ранен. Царь послал к главнокомандующему своего лейб-медика Я.В. Виллие.

«Поблагодари государя! — воскликнул Кутузов, отправляя врача обратно. — Доложи ему, что моя рана не опасна, но смертельная рана — вот где!» Жестом отчаяния главнокомандующий показал на своих бегущих солдат. Только что у него на глазах его любимый зять, герой Кремса, флигель-адъютант граф Ф.И. Тизенгаузен со знаменем в руках повел их в контратаку и «пал, пронзенный насквозь пулею»278. Сам Михаил Илларионович едва не попал в плен.

Тем временем союзная армия была расчленена на три части и, как это спланировал Наполеон, уничтожалась по частям. Русские солдаты дрались храбро, но не могли устоять перед натиском французов, резервы которых Наполеон искусно направлял в решающие пункты сражения. Кутузов успел отправить Буксгевдену приказ о всеобщем отступлении и потерял управление войсками279. Александр I рассылал казаков во все стороны разыскивать его, но увиделся с ним уже после битвы у местечка Годвежицы280. Только колонны Багратиона и Лихтен-

йггейна отступали без паники. Войска всех прочих колонн бежали. Отброшенные к полузамерзшим прудам, они пытались спастись по льду и тонули там целыми полками, ибо Наполеон, державший в руках все нити боя, приказал своей артиллерии бить ядрами в лед281.

Смятение, охватившее союзный олимп, было так велико, что вся свита Александра I рассеялась в разные стороны и присоединилась к нему только ночью и даже наутро. В первые же часы после катастрофы царь скакал несколько верст лишь с врачом, берейтором, конюшим и двумя лейб-гусарами, а когда при нем остался один лейб-гусар, Александр I, по рассказу этого гусара, «слез с лошади, сел под дерево и горько плакал»282.