Поднявшись с кресла, Ленин добавил: «Да, да, анархисты сильны мыслями о будущем; в настоящем же они беспочвенны, жалки, исключительно потому, что они, в силу своей бессодержательной фанатичности, реально не имеют с этим будущим связи».

«На все это,— пишет Махно,— я сказал Ленину и Свердлову, что я — полуграмотный крестьянин, и о такой запутанной мысли об анархизме, какую тов. Ленин сейчас мне выражал, спорить не умею». Но «на Украине анархисты-коммунисты... дали уже слишком много доказательств тому, что они целиком связаны с настоящим»,— воюя с немцами, с гетманом Скоропад-ским и со всеми контрреволюционерами.

Махно все время возвращался к войне.

— Итак, вы хотите перебраться нелегально на свою Украину?

— Да. „

— Желаете воспользоваться моим содействием?

— Очень даже.

Ленин приказал Свердлову принять соответствующие меры. Махно получил фальшивый паспорт на имя Ивана Яковлевича Шепеля, учителя и офицера, и офицерскую форму. В течение последующих двух лет «повседневная реальность» деятельности Махно, наверное, не раз изумляла и огорчала Ленина. Из украинской земли, из крестьянского гнева Махно создал армию. К маю 1919 года, когда Деникин шел на Москву, эта армия стала беспокоить Кремль. «С войсками Махно временно, пока не взят Ростов,— телеграфировал Ленин Л. Каменеву в Киев 7 мая 1919 года,— надо быть дипломатичным, послав туда Антонова и возложив на Антонова лично ответственность за войска Махно. Телеграфируйте подробный ответ. Ленин» *.

В том же мае месяце ЦК РКП(б), встревоженный наступлением белых и мятежом атамана Григорьева, отдал приказ о мобилизации 20000 рабочих на Украине и в Донбассе. Харьковский Главуголь просил Ленина освободить от мобилизации донецких шахтеров. Ленин отказал, но сделал исключение для забойщиков. Большевикам нужен был каждый человек, потери были велики. Красная Армия конфисковала крестьянских лошадей для своей кавалерии. Крестьяне сопротивлялись, бежали к Григорьеву и к Махно. «Развитию махновщины благоприятствовала политика огульного насаждения коммун и совхозов без учета реальных возможностей и земельной нужды крестьян»76 77. Растущие силы Махно сражались под черным знаменем анархии, получая вооружение от красных. Они доставляли неприятности Деникину, но вербовали недовольных русским большевизмом украинцев в качестве своих местных агентов. Раздраженный Троцкий выступил с нападками на Махно 2 июня в своей газете «На пути», которая печаталась в бронепоезде, служившем ему штаб-квартирой. Тем не менее Махно преуспевал. В июле к нему приехал Григорьев, предложивший союз против большевиков и Петлюры — украинского националиста. Махно считал, что Григорьев и Петлюра — оба контрреволюционеры, два сапога — пара. Григорьев был убит в лагере у анархистов. Махно телеграфировал об этом Ленину, желая показать, что он, революционер, поддерживает революцию, которую Ленин, по его мнению, предал.

Красная Армия отступала перед Деникиным. Отступающие части пополняли армию Махно. К августу 1919 года у Махно было четыре пехотных бригады, одна кавалерийская, батарея орудий и пулеметный полк с 500 пулеметами — всего 15 000 человек, а подкрепления подходили ежедневно. «Есть основания думать, что белые начали считать новую армию Махно своим жесточайшим непосредственным врагом»78. 26 сентября Деникин окружил Махно. Сражаясь целые сутки без перерыва под черными знаменами с лозунгами «Свобода или смерть» и «Земля крестьянам, заводы рабочим», махновцы отбили атаку Деникина и, перейдя в контрнаступление, нанесли белым серьезное поражение. Теперь Махно несся по Украине, истребляя войска Деникина, отбивая у него города (Кривой Рог, Никополь, Александровск, Мелитополь, Мариуполь) и захватывая его припасы. 20 октября, когда Красная Армия вошла в Орел, Махно взял Екатеринослав. Эти две победы были связаны между собой. Деникина не удалось бы остановить под Орлом, если бы Махно не опустошил его тылов. К концу 1919 года белый Деникин, потерпев поражение от красных и черных, бежал в Европу, где в пяти томах изложил воспоминания о своих военных неудачах.

Когда большевистская армия двинулась на юг, затопляя Украину, Махно отступил. За ним пустились в погоню, его нагнали, он дрался, силы его были уничтожены. Он бежал в Румынию, оттуда в Польшу, затем в Париж. Там он в 1935 году умер от туберкулеза легких. «Наше военное командование позорно провалилось, выпустив Махно (несмотря на гигантский перевес сил и строгие приказы поймать»),— писал Ленин Э. М. Склянскому, первому помощнику Троцкого. Партийное дело Склянского было запятнано еще одним «предупреждением»1.

27

ДВЕ ДУШИ В ОДНОЙ ГРУДИ

Осенью 1919 года Петр Охрименко, писатель и переводчик, приехал с Украины из Каменки, занятой белогвардейцами, в Москву, по его выражению, «гол, как сокол». Чтобы заработать, он перевел какие-то английские стихи Эдварда Карпентера и отнес их в «Правду», где секретарем редакции тогда была Мария Ильинична Ульянова. Стихи были напечатаны 7 ноября 1919 года. Через несколько дней, придя в редакцию за гонораром, Охрименко рассказал Ульяновой о своем тяжелом материальном положении. Ульянова рассказала об этом брату. Ленин написал записку А. С. Ену-кидзе, Л. Б. Каменеву и Е. Д. Стасовой: «Очень прошу устроить помощь, одежду, квартиру, продовольствие, подателю, тов. Петру Охрименко. Если будут трудности того или иного рода при оказании помощи, очень прошу созвониться со мной. В. Ульянов (Ленин)»79 80.

Это был далеко не единственный случай доброты Ленина по отношению к товарищам. Многие свидетельствуют, что он любил детей — и кошек. В Женеве у него была рыжая кошка. Придя в гости к Ленину в Горках после покушения на его жизнь, Анжелика Балабанова видела у него в доме двух кошек. Линкольн Айр, американский журналист, побывавший в квартире Ленина в Кремле, заметил любовь диктатора к его многочисленным котам81.

Личные привязанности и политическая беспощадность Ленина не имели точек соприкосновения. «Мартова Ленин любил»,— говорит Б. И. Николаевский, видный публицист-меньшевик. Но Ленин ненавидел, преследовал и запрещал партию меньшевиков, которой руководил Мартов. Это не было шизофренией. Ленин был похож на солдата, который ни в коем случае не совершил бы убийства в гражданской жизни, но убивает на войне. В пропасти, разделяющей личную мораль и общественную аморальность, лежит большая часть мирового зла.

Анжелика Балабанова, дружившая с Муссолини, пока тот был социалистом, дружившая с Лениным, опытная социалистка со связями в западных социалистических партиях, была неофициальной представительницей Советской России в Стокгольме. Ей поручали возбуждать среди европейских левых симпатии к коммунизму. «Каждую субботу приходили в Стокгольм корабли из Петрограда, привозя мне ящики с газетами и очень много денег». Ей не хотелось тратить эти деньги, в то время как советские граждане голодали, а советская промышленность и сельское хозяйство лежали в развалинах. Она написала об этом Ленину. «Дорогой товарищ! — ответил он.— Спасибо, спасибо, спасибо (каждое спасибо подчеркнуто трижды.— Л\ Ф) Вы очень хорошо послужили нашему движению. Но прошу вас не экономить. Тратьте деньги миллионами, да, десятками миллионов». Вернувшись в Москву после того, как Ленин был ранен, она поехала в Горки и привезла с собой немного шведского сыру. Подали чай. Ленин попросил прощения за «привилегии», которыми он пользовался: «Сахар мне прислали с Украины, хлеб из Средней России, мясо мне велел есть врач, не знаю, откуда оно». Балабанова предложила ему сыру. «Отдайте московским детям»,— сказал он82.