KNPMiifiiiri., порой за бесценок торговали добротные русские

* П1Нф|.1.

Ilf мирился с безысходностью отторжения Руси от моря пнIи* И нам Васильевич Грозный. Удачные походы против Ка-Ьвмгкого и Астраханского ханств открыли русским купцам KMJim.if просторы Волги и Каспия. Московские товары появи-ЙИ< на персидских и азиатских базарах. Поначалу успех со-нутгтповал русским войскам в борьбе с Ливонским орденом щ in.I ход на берега Балтики. Разгромив тевтонских рыцарей, pyi екий отряд спустился из Ивангорода в устье реки Наровы и mri.ui сооружать морской порт Нарву. Почти два десятиле-| ни русские купцы оживленно торговали через Нарву с ганзейскими городами, Голландией, Англией, Францией.

Речь Посполитая, Швеция и Германия ощетинились на нмноивленного конкурента, запретили своим купцам торго-иить через Нарву. Шведы и поляки выпустили в море каперов1, грабить суда, идущие в Нарву. Иван Васильевич был не и I пугливых. Своих судов не было. Объявился датский лихой капитан Карстен Роден. Царь принял его на службу.

– Побьешь швецких да польских ушкуйников, — на* | тивлял он Карстена Родена, — да и нам прибыток станет.

Бравый моряк быстро сколотил флотилию из пяти судов и навел страх на противников. За одну кампанию захватил 22 вражеских судна и выручил полмиллиона таллеров. Все бы хорошо, но датский король приказал арестовать Карстена Годе на и конфисковать его суда. Четверть века отстаивал Пиан Грозный морской берег. Но под натиском объединенных войск Речи Посполитой, Швеции, постоянных угроз крымских татар вынужден был отступить.

Утешением для Ивана Грозного явилось появление и Москве английского капитана Ричарда Ченслера. Занесенный штормовыми ветрами в Белое море храбрый моряк г удивлением обнаружил довольно обустроенный порт в устье I ('верной Двины. С тех пор через торговые связи установились дружественные отношения русского царя с английским королем Эдуардом VI...

Но эта сторона задолго до появления Ченслера, как заметил историк А. Висковатов: «...новгородцы, даже прежде призвания Рюрика, вели судоходную торговлю с народами, обитавшими при Волге и Каспийском море... Через этот обширный край существовали два пути судоходного, долгое время важного по торговле, сообщения Каспийского моря с Северным Ледовитым океаном, или, как называли его у нас, — Студеным морем.... Из устьев Северной Двины и Печоры, держась по возможности берегов, русские ходили для промыслов и торговли через Югорский шар и Карское море, в реку Обь и далее до Енисея, и нет сомнения, что в этих плаваниях они открыли лежащую к Северу от Вай-гача Новую Землю».

Затем позднее в дело включилось купечество: «именитые люди» Аникий и Яков Строгановы, владевшие обширными землями по рекам Каме и Чусовой, посылали в Антверпен нанять сведущих и опытных мореходов, которые, прибыв в Россию, построили в Северной Двине два корабля... но есть причина полагать, что целью их было плавание к Новой Земле, где по носившимся тогда слухам находились серебряные прииски.

Первенец династии Романовых, Михаил Федорович, не остался в стороне от мореходства. Прислал к нему на поклон голштинский герцог Фридрих послов. Пожелал он завести у себя торговлю шелком, но лакомый товар покоился за морями, в Персии. Путь туда лежал через Русь и Каспий. Царь Михаил благосклонно разрешил голштинцам построить в Нижнем Новгороде, с помощью русских плотников, десяток судов. Но при условии «а от тех плотников корабельного мастерства не скрывать».

Построенное худо-бедно иноземцами плоскодонное судно «Фридерикс» отправилось в 1636 году в плавание вниз по Волге. На пути из Астрахани к Дербенту судно попало в жестокий шторм и потерпело крушение... «Такова была участь первого военного судна, построенного в русской земле, русскими руками и из русского леса».

Почин родителя продолжил его наследник, царь Алексей Михайлович. В приказе Новгородской Чети 1667 года сказано: «Великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Великие и Малые и Белые России самодержец, указал для посылок из Астрахани на Хвалынское море делать корабли в Коломенском уезде в селе Дединове, и то корабельное дело ведать в приказе Новгородские Чети боярину Офонасъю Лаврентьевичу Ордину-Нащекину, да думным дьякам Герасиму Дохтурову, да Лукьяну Голосову, да дьяку Ефиму Юрьеву». Неспроста царь поручил «делать корабли» Афанасию Ордину-Нащекину. За десять лет до этого, во время Ливонской войны, он, воевода, создал на Западной Двине флотилию из десятков морских галер... Главным распоряди-tft'H’M па верфи Ордин-Нащекин поставил сметливого и рас-фщпшшго дворянина Якова Полуектова. Для помощи в но-ttttM деле выписали из Голландии опытных корабельных мас-fi'pnii и моряков. Уже спустя год Полуектов доносил: «Корабль и яхта, да два шлюпа и бот сделаны совсем наготове». Him ной 1669 года первый корабль «Орел», построенный на русской верфи, отправился по Волге на Каспий. Но «Орлу» не цшнмло: судно впоследствии было захвачено и сожжено ватагой Степана Разина...

о И хотя намерение отеческое не получило конца свое-to, — сказано в Предисловии к Морскому уставу Петра I, — овипкож достойное оно есть вечного прославления... от на чинания того, аки от доброго семени произошло нынешнее Ос, 'to морское».

Такова краткая предыстория морского дела на Руси до иинмлеиия регулярного Военно-морского флота.

('лучилось так, что бот, построенный в Дединове*, зарони п и душу молодого царя Петра влечение к морскому делу, которое стало впоследствии страстью и жизненной потребно-

• I ню до последних дней его бытия.

Осознав значимость морской силы для державы, Петр I, нано* с. нуля, создал флот, «вторую руку» военной мощи России.

Мысленно окидывая взором окрестности державы на Цмлтике и Черном море, Севере, Каспии и Великом океане, четко представляя себе, что делать: первое — выйти к морям, основать базы флота, другое — строить корабли, последнее, ни главное — учить русских людей мореходству.

Увы, Петр I, создатель флота, был первым, и едивствен-Ш.1М, из правящей династии Романовых, кто по-настоящему пестовал и ценил Военно-морской флот, знал его возможнос-MI и понимал роль для обороны России.

До этого Россия чествовала своих военных предводителей нм суше — полководцев.

Адмирал Петр Романов положил почин замечательной и 1сяде российских флотоводцев. Примечательно, что с той поры от поколения к поколению на русском флоте не преры-нмлась преемственность лучших боевых традиций и начинаний российских флотоводцев.