— Нарком обороны, — ответил Сталин, — знает, какой политической линии придерживаться. Нам нет необходимости преуменьшать возможности своих вооруженных сил. Напротив, наши партнеры, будь то Англия и Франция или Германия, должны знать о могуществе СССР, уважать нас и стремиться установить с нами мирные отношения. На дружбу с империалистическими державами рассчитывать не приходится. Если Гитлер продолжает раздумывать, куда ему двинуть свою армию — на запад или на восток, то нам надо помочь ему выбрать правильное направление. Нет сомнений, что Англия и Франция со своей стороны сделают все возможное, чтобы он выбрал противоположное, восточное направление.

Какой вариант лучше для Советского Союза? Выгодно ли нам натравливать агрессивное и сильное в военном отношении фашистское государство на западные империалистические державы? Нет,

305

не выгодно. Почему? Разве мы тогда не получим необходимую нам передышку по крайней мере на два года? Разве не сумеем за этот срок значительно увеличить свой промышленный и оборонный потенциал?

Но что может произойти в результате? Англия и Франция будут заинтересованы в мирном договоре с Германией и пойдут на уступки. Они предоставят ей полную свободу в Европе. И тогда Гитлер получит возможность осуществить свой давний замысел, изложенный в «Майн Кампф», — поработить славянские страны Восточной Европы. В этом ему не будут препятствовать или даже постараются помочь все крупные империалистические державы. Они по-прежнему ненавидят первое в мире государство рабочих и крестьян. Их классовая ненависть может оказаться сильнее, чем противоречия в борьбе за сферы влияния и рынки сбыта.

Таким образом, Советский Союз не на словах, а на деле заинтересован в установлении мирных отношений со всеми странами, включая Германию и Японию. Последняя, если получит суровый урок на Халхин-Голе, переориентирует свои интересы на Юго-Восточную Азию.Здесь она столкнется с США. Сдержать агрессивные устремления Гитлера могут только совместные усилия Англии, Франции, Польши, СССР. Но такое единство организовать вряд ли удастся по вине западных стран. Следовательно, ведя с ними переговоры, надо иметь в виду возможность заключения мирного соглашения с Германией.

Как всегда, мысли Сталина были изложены просто и логично.

В Генеральном штабе подготовили план развертывания вооруженных сил во время войны. Оставалось только получить одобрение Сталина на ознакомление с этими сведениями возможных, хотя и весьма сомнительных союзников. Если надо предоставить оптимистичный вариант, не следует уточнять количество неукомплектованных дивизий, отсутствующей или устаревшей техники. Немецкое командование должно опасаться военного столкновения с Советским Союзом, а на длительную войну они вряд ли могут рассчитывать.

Казалось бы, все стало ясно, и пора покинуть кабинет Сталина. Однако он не торопился, несмотря на позднее время, задавал вопросы о делах на Дальнем Востоке, посоветовав обеспечить Жукова дополнительными резервами, чтобы наголову разгромить японцев. Шапошников ответил, что главная проблема — переброска грузов через Монголию, и с ней пока удается справляться.

306

Наконец, Сталин, словно приняв окончательное решение, сообщил им неожиданную новость: имеются сведения, заслуживающие доверия. Гитлер уже в этом году нападет на Польшу. Это может случиться в ближайшее время. На предстоящем совещании Англия и Франция не примут никаких серьезных решений.

Гитлеру не обязательно торопиться. Надо полагать, Польшу ему предоставляют Англия и Франция только для того, чтобы его армии вплотную подошли к границе Советского Союза. Борису Михайловичу надо иметь это в виду. В таких условиях действия на Дальнем Востоке приобретают особое значение. А германскому генеральному штабу надо показать, что даже сейчас, в мирное время, Красная Армия готова отразить нападение и ответить сокрушительным ударом.

— Надо ли планировать дополнительные рубежи обороны? — спросил Шапошников.

— Можно начать подтягивать войска к границе, — предложил Ворошилов.

— Никаких действий предпринимать не следует. Нельзя давать повода для подозрений, что мы готовимся к войне с Германией.

— Разве это секрет? — возразил Ворошилов. — Пусть враги знают, что мы готовы дать им отпор. Об этом у нас и в газетах пишут, и в песнях поют.

— Пропаганда, Климент Ефремович, пропаганда. Немцы тоже пишут о нас в том же духе. Но германские дипломаты не прочь завязать с нами переговоры относительно мирного соглашения. Ваша задача на предстоящем совещании показать, что мы делаем все возможное для установления союзнических отношений с Англией и Францией. Это заставит германское руководство поторопиться. Они захотят перехватить инициативу, чтобы избежать войны на два фронта.

Шапошников не привык оспаривать указания Сталина. Существует неукоснительный закон военной дисциплины: надо довести до сведения начальника имеющиеся в твоем распоряжении сведения и высказать свои соображения. Окончательное решение принимает тот, кто обладает всем объемом информации. По линии военной разведки далеко не все можно узнать о намерениях потенциального противника.

Он понимал: вряд ли удастся избежать войны с фашистами. Следовало бы незамедлительно готовить оборонительные рубежи на западной границе. Сам по себе захват Польши вряд ли представ-