Разгром врагов Советской России дал нашему рабоче-крестьянскому государству новые огромные территории, приобщив к всетя-готеющему центру их естественные богатства и средства производства. Мы воссоединили с РСФСР 8 457 650 кв. верст территории с 53 949 000 жителями. Мы получили возможность экономического возрождения».

Представьте себе: во время тяжелейшей трагической междоусобицы Советская Россия значительно увеличила свои пределы, а ее население приросло почти на 54 млн человек. Теперь сравните: нынешняя Российская Федерация потеряла (!) примерно столько же территории и вдвое больше населения. Причем народ в так называемых независимых (конечно же — от единства с Россией при полной зависимости от стран Запада, США) государствах живет значительно хуже, скудней духовно и материально, чем прежде в СССР.

Этот неоспоримый факт свидетельствует: в той давней явной и жестокой Гражданской войне победу одержали народы России. В недавнем тайном и подлом государственном перевороте восторжество-

147

вали антинародные силы и иностранные интервенты (идеологические и экономические). В результате нанесен колоссальный социально-экономический, интеллектуальный, нравственный и культурный урон всем тем странам, где победили алчные и ловкие буржуа, в одночасье ставшие миллионерами и миллиардерами, правителями и их прислужниками.

Подчеркиваю, это не для того, чтобы лишний раз заклеймить позором предателей, приспособленцев, казнокрадов, демагогов. Что им до подобных слов; они властвуют, вершат конкретные дела, превратились — как мечтали — из подпольщиков и лакеев в господ. Важно понять, что на нашем историческом опыте ясно видна принципиальная разница двух типов революционных преобразований. Начавшиеся в 1918 году были прогрессивными, подняли страну на более высокий уровень во всех аспектах (не стану повторять величайшие мировые достижения СССР). Прямо противоположен кризис горбачевско-ельцинского периода. В спокойной мирной обстановке был совершен переворот, погрузивший страну в непреходящую смутную эпоху, опустивший на уровень отсталых, слабо развитых государств с бедствующим и вымирающим населением.

На нашем горьком опыте наглядно продемонстрированы достоинства социализма перед капитализмом. Конечно, некоторая категория граждан (на мой взгляд — из худших) выгадала на беде страны и народа, прикарманив национальные богатства. Впрочем, в условиях буржуазной демократии, когда власть избирают большинством голосующих, народ имеет таких правителей, каких заслуживает. Если он разучился жить своим умом, потерял чувство патриотизма и собственного достоинства, поддался на посулы прохвостов и собственных врагов, то ему не остается ничего иного, как деградировать и вымирать.

Во времена Бориса Михайловича Шапошникова народ восстал против угнетателей и интервентов, отстоял свою свободу и независимость. Такова простая правда, которую исхитрились в корне извратить враги советского, а значит, прежде всего русского народа.

Спору нет, Гражданская война — явление не только героическое и трагическое, но и противоречивое. У нас было все очень непросто. Схлестнулись не только классовые враги, но и приверженцы разных идей, националисты, сторонники и противники самодержавия, равно как буржуазной демократии. Для большинства населения страны многое оставалось непонятно. Не потому, что идеи были слишком сложны. Трудно было догадаться, какие реалии скры-

148

ваются за красивыми словами, какие дела последуют после победы той или иной партии. Точно отразил ситуацию эпизод из кинофильма «Чапаев». Мужик сокрушается: «Белые придут — грабят, красные — опять грабят. И куды крестьянину податься?» (Как известно, царская Россия была аграрной страной.)

Когда лукавые нынешние историки клеймят «красный террор», они как бы забывают, что прежде начался «белый террор». Служивший в Добровольческой армии военврачом писатель Михаил Булгаков при всей своей ностальгии по Белой гвардии честно показал зверства не только украинских националистов, но и белогвардейцев.

Обычно в гражданской войне главную роль играет позиция народных масс. Отчасти это отметил А.И. Деникин: «Печать классового отбора легла на армию прочно и давала повод недоброжелателям возбуждать против нее в народной массе недоверие и опасения и противопоставлять ее цели народным интересам».

Однако ему можно было бы напомнить ряд донесений военной разведки Красной Армии, которые в начале 1920 года Шапошников включил в очередную сводку: «В Крыму население враждебно к Добрармии (Добровольческой. — Лет.). В горах — партизаны».

А вот письмо, которое получил Деникин (а «копию с копии», как было написано, — Шапошников от своей агентуры):

«Ваше превосходительство!

Позвольте мне, простой русской женщине, матери сыновей добровольцев сказать Вам несколько слов. После взятия нашими войсками городов Елисаветполя и Екатеринослава там произошли еврейские погромы... изнасиловали десятки невинных еврейских девушек и даже девочек в присутствии родителей — солдаты и офицеры».

Резолюция Деникина: «Генералу Май-Маевскому. Пора кончать. Полевой суд и смертная казнь этой сволочи без колебания». Тут характерно сказанное в сердцах — «пора кончать». Значит, хорошо знал главнокомандующий о грехах, преступлениях своей армии.