Интересно, а почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

Тебя это тревожит?

Оглядевшись по сторонам, я нашел своего старого наставника. Он сидел на одной из широких скамей, глодал куриную ножку и беседовал с молоденькой женщиной. Сивил вместе со своим котом уже скрылся в темноте лестницы. Женщина, которая его увела, была лет на пять старше, но он не выглядел смущенным. За Свифта я не тревожился – он еще слишком мал, чтобы представлять интерес для девушек клана. И тут я заметил, что Дьютифул покидает материнский дом в компании нарчески и ее хихикающих подружек. Вид у Эллианы был не слишком довольный, однако она продолжала держать принца за руку, когда вела его к двери.

Последовать за ними оказалось совсем не так просто. Женщина с подносом сластей встала между мной и дверью. Я прикинулся дурачком, показав, что не понимаю, что она предлагает мне не только конфеты. Схватив горсть лакомств, я засунул их в рот и принялся с идиотским видом жевать. Мой поступок ей почему-то понравился, она поставила поднос на стол и вместе со мной направилась к двери.

– Где можно облегчиться? – спросил я, а когда оказалось, что она не понимает языка Шесть Герцогств, устроил небольшую пантомиму.

Она с недоуменным видом показала на низенькое строение и вернулась в зал. Я зашагал к домику, оглядываясь по сторонам в поисках принца. Во дворе уже скопилось несколько пар на разных стадиях любовной игры. Двое мальчишек тащили ведра с водой к материнскому дому. Куда подевался Дьютифул?

Наконец я его заметил – он сидел на траве под яблонями рядом с Эллианой. Сопровождавшие их девушки еще не стали женщинами, о чем говорили их распущенные волосы. Я прикинул, что их возраст колеблется от десяти до пятнадцати лет.

Несомненно, до сегодняшней ночи они много лет дружили с Эллианой. А теперь, когда она стала женщиной, все изменилось.

Не совсем, — кисло сообщил мне Дьютифул. – Они оценивают меня, словно я лошадь, по дешевке купленная на базаре. «Если это воин, то где его шрамы? „У него есть клан? Почему у него нет татуировки?“ Они дразнят Эллиану, а одна из них, маленькая вредная ведьма по имени Лестра, приходится нарческе старшей кузиной. Она говорит, что хоть Эллиана и женщина и успела выйти замуж, но даже никогда не целовалась. А сама Лестра утверждает, что уже много раз целовалась, хотя еще не стала женщиной. Фитц, неужели девушки Внешних островов совсем не знают стыда?

Я интуитивно сообразил, что происходит.

Дьютифул, они просто развлекаются напоследок. Эллиана перестала быть одной из них, но сегодня они будут ее всячески дразнить. Ты здесь ни при чем. Возможно, такое поведение является частью церемонии посвящения в женщины. — А потом без особой необходимости я добавил: – Будь осторожен. Повинуйся Эллиане и тогда ты ее не посрамишь.

Я не понимаю, чего она от меня хочет, – беспомощно признался он. – Смотрит на меня косо, но продолжает держать за руку, словно это веревка, сброшенная ей в воду во время бури.

Его слова доходили до меня так же четко, словно я сидел рядом с ним. Девушка, дразнившая Эллиану, была выше и немного старше. Я уже достаточно знал о женщинах, чтобы понимать: возраст является не единственным фактором при достижении зрелости. Действительно, если бы не распущенные волосы, я бы принял ее за женщину. Лестра продолжала изводить Эллиану:

– Тебя с ним связали, чтобы никто другой не мог его поиметь, а ты даже не осмеливаешься с ним поцеловаться!

– А может, я пока не хочу его целовать. А может, я жду, пока он докажет, что достоин меня.

Лестра покачала головой. Колокольчики в ее волосах зазвенели, когда она насмешливо проговорила:

– Нет, Эллиана, мы слишком хорошо тебя знаем. Ты и раньше была самой тихой и пугливой из нас. А теперь ты стала тихой и пугливой женщиной. Ты не осмеливаешься его поцеловать, а он слишком робок, чтобы проявить инициативу. Он просто розовощекий мальчик, который делает вид, что стал мужчиной. Разве не так, принц? Ты такой же робкий, как Эллиана. Быть может, я смогла бы научить тебя дерзости. Он даже не смотрит на ее груди! Или они такие маленькие, что их не видно!

Я не завидовал Дьютифулу. И не мог помочь ему советом. Усевшись на низкую каменную стену, служившую границей фруктового сада, я поднял руки и потер щеки, как человек, который слишком много выпил. Пусть все считают, что я перебрал – быть может, тогда меня оставят в покое. Наблюдать за мучениями Дьютифула мне не хотелось, но и оставить его одного я не мог. Опустив плечи, я уставился вдаль, искоса поглядывая в его сторону.

Дьютифул сделал над собой усилие и неохотно проговорил:

– А если я слишком уважаю нарческу Эллиану, чтобы взять то, что она мне не предлагает?