Я ощущал его твердую решимость не смотреть на ее грудь. Однако близость нарчески явно его волновала.

Он не мог видеть брошенного в сторону взгляда Эллианы. Ответ Дьютифула ей не понравился.

– Но меня ведь ты не уважаешь, не так ли? – осведомилась маленькая кокетка.

– Верно, – коротко ответил он.

– Тогда все очень просто. Покажи нам свою дерзость и поцелуй меня! – торжествующе приказала Лестра. – И я расскажу ей, насколько хорошо то, чего она себя лишает. – И чтобы заставить его действовать, она неожиданно наклонилась вперед, так что ее лицо оказалось совсем рядом, одновременно ее озорная рука потянулась к паху Дьютифула. – А это еще что такое? – радостно завопила Лестра, когда разъяренный Дьютифул вскочил на ноги. – Он ждет от тебя не только поцелуя, Эллиана. Ты только посмотри! Армия из одного воина уже поставила для тебя палатку! И долго ли продлится осада?

– Прекрати, Лестра! – прорычала Эллиана.

Она также встала. Ее щеки порозовели, она даже не посмотрела в сторону Дьютифула, пристально глядя в глаза своей соперницы. Ее обнаженная грудь поднималась и опускалась, нарческа потеряла терпение.

– Почему? Ты явно не собираешься делать с ним ничего интересного. Почему бы мне его не взять? Он мой по праву, ведь именно я должна была стать нарческой. И стану ею после того, как ты превратишься в одну из младших женщин в его материнском доме.

Несколько девушек ахнули, а глаза Эллианы засверкали еще ярче.

– Опять ты лжешь, Лестра! Твоя прабабка была младшим близнецом. Так сказали обе повивальные бабки.

– Та, что первой появляется на свет, не обязательно старшая, Эллиана. Так говорят многие. Твоя прабабка была жалким и больным ребенком. А моя – здоровым и сильным. Твоя прабабка не имела права быть нарческой, как и ее дочь, или внучка, или ты!

– Больной? В самом деле? Тогда почему она до сих пор жива и остается нашей Великой Матерью? Забери свою ложь назад, в противном случае я загоню ее тебе обратно в глотку! – Эллиана говорила глухим, но полным ярости голосом.

Однако он разнесся по всему двору. Я заметил, что ссора вызывает интерес не только у меня. Когда Дьютифул шагнул вперед, Эллиана положила руку ему на грудь и оттолкнула назад. Девушки образовали кольцо вокруг двух соперниц, и Дьютифул оказался за его пределами. Он посмотрел в мою сторону, взывая о помощи.

Не вмешивайся. Эллиана дала понять, что обойдется без твоей помощи.

Оставалось надеяться, что я дал правильный совет. Я уже собрался войти в контакт с Чейдом, когда заметил Пиоттра. Вероятно, он скрывался за углом дома. Пиоттр подошел к низкой стене, на которой я сидел, прислонился к ней бедром и небрежно бросил:

– Он не должен вмешиваться.

Я повернул к нему голову и бессмысленно посмотрел на Пиоттра.

– Кто?

Он пристально посмотрел на меня.

– Твой принц. Эллиана справится сама. Это женское дело, и она будет недовольна, если он вмешается. Если можешь, передай ему это.

Пиоттр говорит, что тебе нужно отойти в сторону. Эллиана сама с ней разберется.

Что? — с ужасом спросил Дьютифул.

Почему Пиоттр обратился к тебе? – вмешался Чейд.

Понятия не имею!

– Я всего лишь стражник, сэр, – сказал я Пиоттру. – И я не даю советов принцу.

– Ты его телохранитель, – спокойно ответил Пиоттр. – Или его… как это звучит на вашем языке? Его наперсник? Как я для Эллианы. Ты знаешь свое дело, но тебя нельзя назвать невидимкой. Я видел, что ты за ним присматриваешь.

– Я его стражник. И я должен его охранять, – запротестовал я, слегка растягивая слова.

Надо было выпить стакан вина, с опозданием подумал я. Запах спиртного всегда производит впечатление.

Пиоттр больше не смотрел на меня. Я повернулся и взглянул в сторону сада. Со стороны двери, ведущей в материнский дом, послышался крик, оттуда выходили люди. Между тем девушки сцепились. С видимой легкостью Лестра швырнула Эллиану на землю. Нарческа ударилась спиной, и я понял, что из легких у нее вышибло весь воздух. Пиоттр разочарованно вздохнул и нетерпеливо переступил с ноги на ногу – так ведет себя опытный боец, когда дерется его любимый ученик. Когда Лестра попыталась оседлать Эллиану, та подтянула ноги к груди и ударила свою обидчицу ступнями в живот. Лестра отлетела назад и рухнула на землю. Эллиана перекатилась на колени и, ничуть не заботясь о сохранности своего роскошного платья и прически, прыгнула на Лестру. Мышцы на плечах и шее Пиоттра напряглись, но он не пошевелился. Я соскочил со стены, чтобы лучше видеть происходящее, успев заметить неподалеку остальных стражников из Баккипа. Местные жители наблюдали за схваткой с интересом, но без особого удивления. Очевидно, такие драки между девушками и женщинами здесь были обычном делом.

Эллиана уселась на грудь Лестры, коленями придавив к земле ее руки. Та продолжала сопротивляться, но нарческа схватила ее за волосы и прижала голову к земле. Свободной рукой она схватила пригоршню грязи и засунула ее в рот Лестры.

– Пусть честная земля очистит твои губы от грязной лжи! – торжествующе закричала Эллиана.

Дьютифул стоял в стороне, широко разинув рот. Он не мог отвести взгляда от обнаженной груди Эллианы. Я видел, что его привела в ужас не только драка между девушками, но и реакция собственного тела. Стоявшие в кругу девушки возбужденными криками подбадривали соперниц.