Инспекция «тигров» на Красной площади Харькова, получившей во время оккупации название площадь Лейбштандарта

были то, что назвалось «последними сыновьями». Их набирали из всех боевых частей, чтобы послать в резервный батальон, где они готовили пополнение. Почти все они были награждены Железными крестами и знаками «За атаку». В период с августа по декабрь 1942 года они во Франции в буквальном смысле слова сделали из нас настоящих солдат. Среди них бытовала пословица: «Солдат СС — это драгоценный камень, который нуждается в огранке». Но там мы были только пополнением. Многие из нас по нескольку раз письменно или устно просили направить на фронт в состав панцергренадерских подразделений или в разведывательный батальон «Танка» Курта Майера. И вот в марте 1943 года мы добились желаемого. Приблизительно сто человек из нас были направлены в боевые части, чтобы восполнить потери, которые понес «Лейбштандарт» во время битвы за Харьков.

Почти все они были направлены в танковый полк штурмбаннфюрера Шёнбергера, который лично приветствовал нас во время построения в северных предместьях Харькова. В это время его адъютантом был оберштурм-фюрер СС Рудольф фон Риббентроп. Именно он распределял пополнение. Большинство новобранцев попало во 2-й тан-новый батальон, но десять — в отдельную роту, где на вооружении стояли «тигры». Я опишу случай, когда я впервые столкнулся с этим танком. Это было в феврале. В тот момент мы находились где-то под Валками. Это была какая-то деревня вблизи главной дороги. В тот момент мимо дома ехали «тигры». Один из них сломался, и мы смогли увидеть воочию этого колосса, который был на вооружении в «Лейбштандарте». Но не менее нас поразил молодой светловолосый командир этого танка. Унтерштурмфюрер СС, награжденный Железным крестом второго класса, сам взялся за дело и помогал в ремонте. Три недели спустя я узнал, что это был Гельмут Вендорф. В то время я понятия не имел, что позже мне придется провожать его в последний путь. Но вернусь обратно в северные предместья Харькова. В течение двух или трех недель рот-тенфюрер Свици и штурмман Шамп обучали нас обращению с танком Р%Ш. Тренировке на Р%1У и «тигре» осуществляли уже унтершарфюреры СС Штаудеггер и Сова. У нас был строгий распорядок дня: 6 часов — подъем, 7 часов — утреннее построение, затем два часа физических упражнений, под надсмотром оберштурмфюрера Шютца, и, наконец, освоение танков, которое происходило во взводах унтерштурмфюреров СС Вендорфа и Виттманна. Сами они обучали премудростям тактики танковых боев. Они присаживались рядом с нами и чертили на песке схемы действий отдельных танков и танковых взводов. Затем мы изучали особенности вооружения и технического обслуживания танков. В итоге мы должны были даже во сне быть способными сменить гусеницу или поменять шасси».

В то время «Лейбштандарт» получил большое количество людей из состава Люфтваффе. Тяжелая танковая рота не была исключением. Здесь подобных новобранцев в штуку называли «подношением Германа Геринга». Но в основном бывшие «летчики» использовались в пехотных частях СС. Они должны были еше заслужить, чтобы оказаться в танковых подразделениях. Подобное назначение было своего рода поощрением. Но при этом

Оберштурмфюрер СС Вальдемар Шютц и гауптшарфюрер Хаберман

рота тяжелых танков не получила в свое распоряжение ни одного унтер-офицера сверхсрочника.

29 апреля 1943 года тяжелая рота СС была направлена на север за пределы Харькова, однако планы командования вскоре поменялись, и 5 мая 1943 года ее вернули обратно в город. В те дни ее служащие занимались обычными рутинными делами. Так, наПример, 2 мая штурмман Шамп должен был во что бы то ни стало найти запчасти для сломавшегося топливного насоса танка. В итоге он был вынужден покинуть часть, куда вернулся только 15 мая. Все занимались своими делами: техники ремонтировали танки, Виттманн и Вендорф обучали новобранцев азам танковой тактики. Пополнение, в первую очередь молодые солдаты, были в буквальном смысле слова околдованы Михаэлем Виттманном. Уроки, которые он давал, чертя схемы на песке, демонстрировали его незаурядные способности. Он умело комбинировал в своих построениях особенности ландшафта, скорость

Май 1943 года. Под Харьковом. Оберштурмфюрер СС Вальдемар Шютц инспектирует роту

атаки, угол обстрела, фактор внезапности. Для новобранцев все это казалось весьма сложной наукой. Но Виттманн давал не сухие сведения, все свои «лекции» он пытался сопроводить живым описанием и яркими примерами.

Для упрощения учебного процесса Шамп нашел одного пожилого австрийца, который уже долгое время проживал в Харькове. Тот стал вырезать из дерева небольшие модели танков, что оживляло процесс подготовки. В качестве оплаты за эту работу ему давали провиант и бензин. Кроме этого, австриец разводил пчел, а потому Шамп иногда смог достать для офицеров роты меда.

Один случай касается Густава Свици, денщика командира роты и переводчика. В какой-то момент его наградили Железным крестом первого класса и возвели в чин унтершарфюрера СС. Это было сделано за его заслуги, когда он командовал танком РгШ. Однажды в беседе со своим приятелем Шампом, который не раз участвовал в боях против Т-34, он высказал мысль, что РгШ для боевых действий важны куда больше, чем «тигры». В итоге Свици приходил к выводу, что он должен был быть награжден Железным крестом первого класса. Шамп в шутку посоветовал обсудить этот вопрос с командиром роты. Свици, не понявший юмора, направился к Клингу. Но вскоре он вернулся весьма разочарованный. Гауптштурмфюрер СС Клинг даже слушать не захотел его пространные размышления.

Если говорить еще о каких-то бытовых зарисовках, то можно сказать, что Гельмут Вендорф и Михаэль Витт-манн нередко заглядывали в гости к кавалеру Рыцарского креста гауптштурмфюреру СС Альфреду Гюнтеру. «Фреди» Гюнтер был командиром батареи штурмовых орудий. Они были дружны с Виттманном еще с 1940 года, когда тот еще не был танкистом.

Май 1943 года. Под Харьковом. Оберштурмфюрер СС Вальдемар Шютц инспектирует роту

Новобранцы очень редко видели командира роты тяжелых танков. В некоторой степени Клинг так и не смог избавиться от установок довоенного времени. Он считал, что самым важным была дисциплина. В итоге он контачил только с офицерским и унтер-офицерским составом, изредка интересуясь, как шло обучение пополнения. В принципе власть Клинга основывалась только на авторитете, которым он пользовался в роте. Однако ему не хватало живости ума.

Во многом он полагался на традиционные установки армии: строгое подчинение и безропотное выполнение приказов.