Широким фронтом действовали разведчики. На Неве даже тесно стало наблюдателям — фронтовым, армейским, артиллерийским, инженерным. Дивизии, назначенные в первый эшелон ударной группировки, тоже создали свои наблюдательные пункты. Сотни глаз внимательно следили за противоположным берегом. Велись журналы наблюдения, составлялись схемы, фотографировалась местность, вычерчивались панорамы.

В штабе фронта эти данные обрабатывались, сличались с аэрофотоснимками. Петр Петрович Евстигнеев, как всегда, сам очень кропотливо изучал каждый документ. И все, даже разведка в тылу противника, подтверждало, что особых изменений в составе и расположении шлиссельбургско-синявинской группировки не происходит.

омандующий 18-й немецкой армией Линдеман довольно хитро распределил войска. Он держал сравнительно мало их непосредственно в обороне (всего около двух дивизий против нашей 67-й и четыре — против 2-й ударной армии Волховского фронта). Зато создал крупный оперативный резерв в составе четырех дивизий. В зависимости от обстановки он мог бросить его и против волховчан, и против нас.

Эти дни, наполненные обилием важных и разнообразных дел, летели незаметно. Л. А. Говоров решил завершить подготовку к операции военной игрой с участием командования 67-й армии и командиров дивизий. В основу занятия он положил реальный план операции, разработанный генерал-майором М.П. Духановым и утвержденный Военным советом фронта.

В первом эшелоне на штурм левого берега предстоит идти 45-й гвардейской (бывшая 70-я), 136, 268 и 86-й стрелковым дивизиям, испытанным в частных операциях летом и осенью.

Закалились, возмужали в боях я их командиры. Здесь скажу лишь о некоторых из них. Командир 45-й гвардейской А А. Краснов недавно получил звание генерал-майора.

— Молод, горяч, а знаний еще маловато, — говорит о нем Говоров. Командующий ценит его бесстрашие в бою, его энергию, близость к солдатам. Краснов не прочь и покрасоваться — отрастил себе пышные рыжие усы. Видно, пример командира оказался заразительным. В дивизии появилось много усачей. И на фронте ее стали величать «дивизией усатых энтузиастов».

Славился на нашем фронте и командир 136-й стрелковой дивизии Николай Павлович Симоняк. Бойцы уважительно звали его «батька» не только за то, что он носил шапку-кубанку и черный дубленый полушубок. Они уважали своего генерала за большую человечность, за заботу о подчиненных. Николай Павлович знал многих солдат по имени. Он, бывало, не забудет ни одного бойца или командира, попавшего в госпиталь, и обязательно вернет по излечении обратно «в свое хозяйство». Да они и сами иной раз убегали из госпиталя на передовую, не долечившись. Когда Симоняку и его комиссару Г.П. Романову говорили, что дивизия у них наполовину из раненых состоит, те только хитровато посмеивались да отшучивались:

— Разве не знаете, что за битого двух небитых дают?

Командиры дивизий — каждый с особенностями, и боевые задачи перед каждым стоят своеобразные.

Гвардейцы Краснова пойдут на правом фланге, где им придется освобождать рабочие городки, примыкающие к 8-й ГЭС. Самый прочный узел вражеской обороны!

В центре будут действовать 136-я и 268-я стрелковые дивизии. Им предстоит штурмовать обрывистый и обледеневший берег высотой в двенадцать метров.

Левый фланг прикрывает 86-я. Для этой главное — не допустить, чтобы противник подрезал наш клин у самого корня.

На учениях Л. А. Говоров придирчиво ко всему присматривался и прислушивался. От него не ускользала ни одна оплошность тех, кому вести людей в бой. Краснов, например, доложил, что у него пехота преодолевает Неву за пять — шесть минут.

— Со станковыми пулеметами на руках и с восьмидесятидвухмиллиметровыми минометами? — иронически переспрашивает Говоров.

— Так точно, товарищ командующий! — браво отвечает Краснов

— Какой вы шустрый! Ну ладно, а в глубине обороны противника, где большой снег, как будете действовать? Лыжные установки у вас заготовлены?

Оказывается, не везде еще точно и до конца учтены и отработаны такие вот «мелочи».

— Возникают и другие вопросы. Какой разрыв при броске в атаку через Неву должен быть между штурмовыми группами и остальными подразделениями пехоты? И нужен ли вообще такой разрыв?

— Не нужен! — твердо заявляет Симоняк. — У меня все три полка идут в одном эшелоне, и все они штурмовые. Вся сила в одновременном броске на широком фронте.

Г оворов внимательно рассматривает построение боевых порядков в начале атаки и их изменение в ходе боя. Особенно с наступлением темноты! Приказывает все еще раз повторить.

Командующий проверяет, как командиры знают противника. Симоняк, кажется, хорошо изучил все немецкие траншеи и ходы сообщений, все его огневые точки. В дивизии сделана отличная панорама левого берега с показом рельефа, местных предметов и препятствий. Говоров с удовлетворением рассматривает ее. И все-таки, выслушав оценку вражеской обороны командира дивизии, он ворчливо замечает:

— Вы должны знать всю систему обороны в целом, а не только ее передний край, товарищ Симоняк.

Симоняк пробует отшутиться, ссылаясь на то, что это пока только военная игра: