Некоторое время все шло гладко. Свами продолжал свои утренние и вечерние лекции, и многие хиппи с Бауэри приходили его послушать. Трое из его регулярных посетителей жили в этом же доме, а несколько других, в частности брат Карла, — в ближайшем квартале. Майкл Грант, Джеймс Грин... Один раз пришел даже Дэвид Аллен.

Дон Натансон (художник): Однажды я сидел на чердаке у Карла, когда с прогулки возвратился Свами. Я уже знал, что он живет здесь. Приходили в основном музыканты. Они наслаждались теплыми дружескими беседами с ним по утрам. Это было само по себе странно, поскольку эти ребята не спали фактически всю ночь, а он устраивал встречи в шесть утра, и продолжались они целый час. Он вел пение, играя на ручных тарелочках — раз-два-три, раз-два-три... Это было более чем странно, ведь все они сидели на наркотиках и были весьма начитанны. Но какое-то время девять-десять человек приходили каждый день, и им было тут хорошо. Им очень нравилось приходить сюда по утрам.

Карл понимал, что, хотя творческая группа постоянных посетителей Свами легко и быстро подхватывала настроение киртана, они «пользовались этим по-своему, чтобы приправить свои собственные видения и озарения», особо не собираясь при этом становиться настоящими учениками или безраздельно поклоняться Господу Кришне. Свами был, в сущности, первым духовным человеком, с которым они познакомились в жизни. Их увлекали его киртаны и его слова, хотя они даже и не пытались их понять. Карл приглашал: «Проходите! Это не обман. Это подлинная реальность. Вам понравится. Это музыка. Это танцы. Это праздник». Карл видел, как хорошо было этим людям в присутствии Свами, «когда они медитировали на его пение и угощались приготовленной им пищей. Ничего подобного они раньше не испытывали, за исключением, может быть, тех мгновений, когда их посещало творческое вдохновение».

Но для Карла и Евы скромное присутствие Свами создавало трудности. Никогда до сих пор за все время своего пребывания в Америке не был он столь непрошеным и нежеланным гостем. Студия Карла была рассчитана на то, чтобы они с женой жили там только вдвоем и пользовались спальней, кухней и гостиной так, как им заблагорассудится. Если им хотелось покурить марихуану, отведать мясного или еще чего-нибудь, это было их полное право. Это был дом Карла; здесь жил он, со своей женой и со своими кошками и собаками. А теперь им приходилось делить этот дом со Свами.

Почти сразу положение стало невыносимым для Евы. Ее раздражало присутствие Свами в их доме. Она была феминистка — свободная белая женщина с чернокожим мужем и хорошей работой. Ей не нравилась точка зрения Свами на положение женщины. Она не читала его книг и не посещала его лекций, но слышала, что он выступает против половых отношений, если целью их не является зачатие детей, а женщина, по его словам, должна быть скромной, целомудренной и помогать мужу в духовной жизни. Она знала о четырех правилах Свами (отказ от мяса, от недозволенных половых отношений, одурманивающих средств и азартных игр) и была категорически против того, чтобы Свами навязывал им с Карлом свой образ жизни. И пусть он не надеется, что она будет прислуживать ему. Она чувствовала, что Свами относится неодобрительно почти ко всему, что она делает. Если бы она обратилась к нему за советом, он, скорее всего, попросил бы ее отказаться от наркотиков, избавиться от кошек и собак, бросить пить и перестать пользоваться противозачаточными средствами. Будь его воля, Свами, наверное, заставил бы их есть в определенное время и только определенную пищу. Ева была заядлой курильщицей, и ему, вероятно, не нравилось находиться рядом с ней. Она была готова к столкновению.

Но Бхактиведанта Свами не относился к числу людей, которые предъявляют свои требования, живя в чужом доме. Он сидел в отведенном ему углу чердака, ничего не требуя и не проявляя недовольства. Еще когда он жил в Батлере и хозяева в его присутствии ели мясо, он говорил лишь: «Не стоит беспокоиться». Однако, чувствуя его необычайную духовную силу, Ева сожалела, что Карл повстречал его. Для Евы Свами был противником, и она, будучи женщиной прямолинейной и независимой, даже не пыталась скрывать своего отношения к нему. Если он просил ее принести ему что-нибудь, она отвечала: «Возьмите сами».

Для Кэрол Бекар положение, в котором находился Свами, казалось очень неловким и напряженным — «Ева была очень недовольна». Ева жаловалась Кэрол, что платит за аренду чердака, работает не покладая рук, а этот человек пытается изменить их образ жизни.

Кэрол: Ева не могла принять его учение и не могла вынести того, что Свами влияет на Карла. Сама она не чувствовала никакого принуждения, но ей казалось, что Свамиджи принуждает Карла.

Это и было главной причиной недовольства Евы — Свами оказывал влияние на Карла. Отношения Евы и Карла начались совсем недавно, и Карл понимал, что должен уделять ей больше времени. Он был согласен с женой, но все же не мог отказать Свами. Его интересовала индийская музыка, поэзия и религия. А тут рядом с ним в его доме находился живой представитель индийской культуры, глубоко понимающий все ее грани. Свамиджи готовил свою пищу у них на кухне, и Карл жадно наблюдал за всем, что он делает, горя желанием научиться индийскому кулинарному искусству. Еще Карл хотел, чтобы Свами научил его играть на барабане. Они подолгу беседовали друг с другом.

Кэрол: Карл пытался притворяться кем-то, кем он на самом деле не был, но так и не решился попросить Свами уйти. Я уверена, что Свами был достаточно проницательным, чтобы почувствовать это напряжение. При первой возможности он хотел переехать в другое место.

Постепенно Карл зашел в тупик в своих взаимоотношениях со Свами. Он не мог разорваться между женой и Свами и больше тяготел все-таки к жене.

Карл: Я не хотел, чтобы мой чердак превратился в храм. Я держал кошек и собак, а он требовал, чтобы я их выгнал. Он называл меня мясоедом и в конце концов изменил наше меню. Конечно, он бил по американской культуре, которой все это непонятно и чуждо. И мне пришлось испытать это на себе, как никому другому. До этого я знакомился с Индией безлично, посредством книг или записей, но теперь рядом со мной находился живой представитель Бога, и никогда еще мне не было так трудно, как в те дни.

Бхактиведанта Свами прекрасно чувствовал, какое напряжение вызывает его присутствие. Он никого не хотел стеснять. Разумеется, он не создал бы никаких неудобств ни себе, ни таким людям, как Ева, если бы вообще не приехал в Америку. Но он не беспокоился о том, удобно ему или не удобно. Он хотел учить сознанию Кришны. У Бхактиведанты Свами была особая миссия, и похоже, что чердак Карла не слишком подходил в качестве опорного пункта для нее. Все друзья Свами были согласны с этим: ему лучше переехать ближе к центру. Бауэри и китайский квартал слишком далеко. Они найдут ему новое помещение.