Президент храма, организовал пресс-конференцию, пригласив журналистов с телевидения и из газет. Гурудев и я рассказали о своих приключениях: о том, как наш самолет разбился в горах, и о нашей жизни в лесу. Это была замечательная возможность рассказать также и о своем понимании вещей, основываясь на философии сознания Кришны. На этот раз говорил больше Гурудев. Но, к сожалению, в телепередачах и статьях, появившихся после пресс-конференции, многое было извращено и представлено в невыгодном свете. Журналисты говорили в основном о судебном процессе, начатом одним бывшим преданным, который обвинил Движение в «промывании мозгов». В течение десяти минут они обсуждали этот процесс и только в конце передачи рассказали немного о том, как мы оказались одни в горах и как; мы пытались там выжить. Они показали крупным планом Гурудева, который говорил, что после того, как он познал умиротворение от общения с дикой природой, нетронутой рукой человека, он испытывает большое разочарование, вернувшись в цивилизованный мир, где так велико загрязнение окружающей среды и где расходуется огромное количество энергии. Однако после его слов диктор сделал такое «глубокомысленное» замечание: «Да, природа проверяет нас на прочность, заставляя переносить всякие физические неудобства, но и цивилизованный мир по-своему испытывает нас. И, может быть, два кришнаита, вернувшиеся из диких лесов, должны спросить себя: а относятся ли они к тем, кто наиболее приспособлен к жизни в этом мире». Посмотрев эту передачу и услышав это глупое замечание, я подумал: «Все тот же старый мир».

Некоторые ученики Гурудева, жившие на восточном побережье Соединенных Штатов, так обрадовались известию о его возвращении, что прилетели в Западную Канаду только для того, чтобы поприветствовать его. А на самой ферме в Пенсильвании они собирались устроить нам торжественный прием.

В викторианском храме меня попросили даже выступить перед преданными. В своей речи я прославил Гурудева за его мужество и находчивость. Я рассказал, к примеру, о том, как он придумал готовить еду из дикорастущих растений. Один из преданных при этом засмеялся и проговорил: «Для этого не нужно быть Гурудевом: любой бы додумался до этого». Другой же преданный заметил: «А чего еще ты ожидал от поклонника Гурудева?». Это вернуло меня с неба на землю. Мало что изменилось в Обществе за несколько месяцев нашего отсутствия.

Когда я рассказал об этом Гурудеву, он сказал, что ни он, ни я не совершили ничего выдающегося, поэтому мы не должны думать, что достойны прославления. Хорошо, что он сказал мне это, а то я начал уже считать, что стал очень серьезным преданным. Когда мы только приехали в храм в первый день, я был удивлен тем, что некоторые брахмачари говорят между собой о всяких пустяках. Конечно, их разговоры были совершенно безобидны, но я уже отвык от такой болтовни. Однако не прошло и нескольких часов, как я сам начал болтать с другими о какой-то ерунде. Я-то думал, что стал намного серьезнее других преданных, но на деле оказалось, что это совсем не так. А когда я вновь стал обращать внимание на женщин, мне стало ясно, что я по-прежнему привязан к ним. Помимо этого, я уже через несколько дней перестал делать кое-что из того, что делал в горах каждый день, например изучать каждое утро книги Прабхупады. А от моего горячего стремления внимательно повторять мантру не осталось и следа.

Гурудев, наверное, был очень рад тому, что теперь ему не нужно все время проводить в моем обществе. Я постарался внушить себе, что не должен ожидать, что он будет, как прежде, уделять мне все свое время и внимание, но однажды, когда мы были еще в Виктории, он позвал меня вечером в свою комнату. И вспоминая о «старых добрых временах», мы оба поняли, что наше одиночество в лесу было очень благоприятно для нас во многих отношениях.

Не жалей о том, что вернулся, - сказал мне Гурудев.

Я не жалел об этом, как ни жалел, впрочем, и о том, что на нашу долю выпали такие испытания. Жизнь в лесу много мне дала, а главное - я имел возможность близко общаться с человеком, который очень серьезно относится к духовной жизни. До этого я мало общался со своим духовным учителем, но теперь, узнав его лучше, я ничего так не хочу, как только служить ему. Надеюсь, он не отвергнет меня.

Приложение

Гаурачандра дас Свами

Существа, места явления природы,

которые я встречал в горах

(р и с у н к и Н и м а я дaca)

1 Терпение

Я пытался повстречать Терпение. Чтобы встретиться с ним, нужно сначала миновать Ожидание Быстрой и Легкой Победы, а затем оставить позади убеждение, что нужно многое успеть сделать. Я понял, что достигну Терпения быстрее, если буду не стоять, а сидеть. Поэтому я сел в лесу на склоне холма, спускающемся в глубокий овраг, и стал наблюдать и ждать. Но я не смог преодолеть все препятствия, и потому моя встреча с Терпением в тот раз не состоялась. Но оно в какой-то момент приблизилось ко мне, и мне показалось, что я услышал его голос: «Не ожидай что-то получить от своей деятельности. Просто практикуй бхакти-йогу, и все откроется тебе». Я еще час посидел на холме, и хоть я так и не увидел ни одного животного, а Терпение дало о себе знать лишь легким прикосновением, я подумал: «Если я смогу сохранить в памяти это прикосновение, я буду чувствовать себя гораздо более умиротворенным, служа Кришне». Господь Кришна говорит в «Бхагавад-гите»: «Из женщин Я -… терпение».

2 Можжевельник

Я встретил в лесу тускло-зеленый куст можжевельника, усыпанный маленькими серыми ягодами. Он был высотой шесть футов, и у него была остроконечная верхушка, как у рождественской елки. Рядом с ним росла более яркая по цвету ель, покрытая прямыми твердыми иголками. Оба дерева стояли и качались от ветра.

Зачем и для кого можжевельник приносит эти плоды? Уж точно не для меня. Насколько он еще вырастет? Как долго он будет еще жить? Мне трудно представить, что в этом дереве находится душа, которая ничем не отличается от моей. Если бы я посидел около него подольше, я узнал бы о нем больше.

Встречаясь с живыми существами, человек встречается с самим собой. Свирепые дикие животные нагоняют на нас страх, либо пробуждают в нас ярость, которая заставляет нас биться с ними. А при виде терпеливо качающегося на ветру можжевельника, осыпанного горькими ягодами, я начинаю думать об источнике всего сущего (джанмадьясе).

3 Старый пень

В ста ярдах от хижины я увидел старый пень высотой два фута. Я не знаю, когда срубили дерево, от которого остался этот пень, но если бы я посчитал годичные кольца, я смог бы определить, сколько лет ему было, когда его срубили. Все, что осталось от того дерева, - это дряхлый пень с отверстиями, сделанными птицами или животными. Душе пришлось покинуть это дерево в соответствии с кармой, но на мертвом стволе зародилась новая жизнь в форме зеленого лишайника.

Этот мертвый пень по-прежнему самая примечательная часть пейзажа в том уголке леса. Из его сердцевины торчит острый кусочек дерева, образуя нечто похожее на солнечные часы. Это лишь одна из страниц в Книге Природы, но, чтобы прочесть ее, необходимо специальное образование.

4 Вечернее солнце

Я сидел в таком месте, откуда я мог видеть вечернее солнце, которое сияло над самой вершиной холма в чистом голубом небе. Его свет был таким ослепительным, что на него невозможно было смотреть прямо. Глядеть на него можно было только сквозь ветви ели, да и то лишь краем глаза.