Да, конечно, у плиты стоять не надо было — рядом-то с Настиной домработницей! Но он ведь хотел, чтобы ему смотрели в рот — а вдруг что интересное там найдется?

В сексе всегда был сверху. Да и секс… Настя была уверена, что он — страстный, горячий, безудержный, но секс сопровождали заунывные беседы — ему необходимо было внимание к своей личности, лишь тогда он распалялся.

И Насте, как всегда, приходилось подыгрывать. Правда, недолго.

Мужчины завидуют женщинам. Женщины умеют продолжать род.

Ошибался заядлый кокаинист Фрейд, светлая ему память, — у женщин нет никакой зависти к отростку, что болтается у мужчин между ног и мешает ходить. Есть дикая, яростная зависть мужчин к легкому женскому естеству, к эмоциональности, к груди, к красоте и изяществу женской организации. А как еще объяснить то, что именно мужчины переодеваются в женщин, а не наоборот?

Все они завидуют и ненавидят за эту зависть — женское, материнское начало. И разница лишь в том, что одни умеют справляться с этой завистью, а другие — нет.

Максима, наверное, воспитали в крепких тестостероновых традициях. Мужчина — старший по званию. Мужчина — всему голова.

И даже несмотря на мягкотелость, леность и робость, свойственные ему в большой степени, эти вот «ориентиры» вынуждают его тяжело переживать то, что Настя акула, а он — лишь скромная щучка.

Недавно он подарил ей ужасную ночную рубашку красного цвета, расшитую блестками.

Намек такой — ты моя шлюха, я хочу, чтобы ты выглядела, как шлюха, и ты будешь, сука, выглядеть, как шлюха, ибо меня это заводит!

Ничего такого он не сказал, зато Настя отрезала, что пусть он сначала попробует заснуть в «этом», а потом уже тратит деньги на всякую чушь.

Зачем ему это?

Ему хочется, чтобы Настя из кожи вон лезла — ходила в шифоновом рубище, обмотанная, как веригами, подвязками для чулок?

Настю не проведешь — три года в психотерапии сделали свое дело.

Максим все чаще ворчал, когда она поздно приезжала.

— Макс, а что я могу поделать?! — однажды она решила поскандалить. — Сказать людям, готовым вложить миллион: извините, по мне любовник соскучился? А? Ну сам посуди!

— А если бы у тебя был ребенок? — не успокаивался Максим.

— У меня была бы няня! — Настя всплеснула руками.

— Но ребенку нужно внимание, — настаивал Макс.

— Поэтому у меня и нет пока ребенка!

— А ты не думала, что уже… пора?

— Ма-акс… — Настя присела рядом. — Если я захочу детей лет в сорок, уеду в Америку, сделаю ЭКО и рожу хоть тройню. А пока мне нужно быть уверенной, что если я действительно задумаюсь о рождении ребенка, то у меня на это будут деньги. Но я могу пообещать одно — на тебе я тренироваться не буду.

— Ты о чем? — нахмурился он.

— Я не готова реализовывать материнский инстинкт на своем любовнике, который сидит дома, грызет ногти и скучает, — отрезала Настя.

— Настя, я не об этом!

— Все! Разговор окончен! — взбесилась она, вылетела из комнаты и хлопнула дверью.

Тоже мне!.. Да кто он такой, чтобы учить ее вниманию и заботе о ближних? Он что, не понимает, что без нее был бы никем?!

О\'кей, она не права. Никто не заставлял ее делать то, что она сделала. Она хотела удержать его рядом с собой. И она этого добилась. Это ей нужно. Не Максиму.

Но все же он к ней придирается. И все потому, что женщина должна проводить вечера со своим мужчиной, а не с группой богатых мужчин не с самыми лучшими манерами, которых она разводит на деньги.

Кто говорил, что будет легко? Да никто! Она — женщина нового образца, концепт-женщина, модель будущего. И мужская психика, увы, пока не готова к осмыслению всех ее преимуществ. Может, Эштон Катчер воспитает детей нового поколения, и они не будут задаваться вопросом: у кого в этой семье яйца?

Но пока…

И ведь не нужен ей ласковый и нежный манекенщик, который будет встречать ее домашними пирогами и вопросами: «Ты устала? Сделать тебе массаж ног?» Она против патриархата, против матриархата — она просто хочет, чтобы жизнь принимали такой, какая она есть. Ее жизнь.

А вдруг все эти миллиардеры потому и женятся на моделях, что модели не требуют, чтобы с ними за ужином — непременно в восемь вечера — обсуждали последний роман Улицкой?

Нет-нет-нет. Бред. Она, Настя, хорошая. Задерживается не каждый день — довольно редко, если честно. Просто в эти избранные мгновения Максим, наверное, думает, что это он должен задерживаться.