– Но не закричал. Убийце повезло. Как вы заметили, mon ami, очень смелый поступок.

– Нет ли каких-либо идей, мсье Пуаро? Относительно мотива или чего-нибудь в этом роде?

– Да, у меня есть что сказать по этому поводу, – медленно проговорил Пуаро. – Скажите, мистер Шайтана не намекал вам, какого рода прием он устроил сегодня вечером?

Инспектор с любопытством взглянул на него:

– Нет, мсье Пуаро, он ничего не говорил. А что?

Вдалеке зажужжал звонок, заколотили дверным молотком.

– Это наши люди, – встрепенулся инспектор. – Пойду их встречу. И готовьте вашу версию. Надо приниматься за работу.

Пуаро кивнул.

Баттл вышел.

Миссис Оливер продолжала лить слезы.

Пуаро подошел к ломберному столу. Ни к чему не прикасаясь, он посмотрел записи. Покачал головой.

– Глупец! Какой глупец, – проворчал он. – Строить из себя чуть ли не дьявола, пугать людей! Quel enfantillage! [68]

Дверь открылась. Вошел дивизионный врач с саквояжем в руках. За ним проследовал инспектор, на ходу переговариваясь с Баттлом. Последним вошел фотограф. В холле остался констебль.

Началась обычная работа по расследованию преступления.

Эркюль Пуаро, миссис Оливер, полковник Рейс и инспектор Баттл сидели вокруг стола в гостиной.

Это было уже час спустя. Тело осмотрели, сфотографировали и увезли. Приезжал и эксперт по дактилоскопии. [69]

Инспектор Баттл взглянул на Пуаро.

– Прежде чем впустим этих четверых, я хочу услышать, что вы собирались мне сказать. Какого же рода прием, по-вашему, был сегодня вечером?

Как можно осторожнее и точнее Пуаро пересказал содержание разговора, состоявшегося у него с мистером Шайтаной в Уэссекс-хаусе.

Баттл вытянул губы трубочкой. Он даже чуть не присвистнул.

– Экспонаты! Ну и ну! Убийцы! И вы думаете, так оно и есть? А не морочил ли он вам голову?

– Нет, нет, – помотал головой Пуаро. – Так оно и есть. Шайтана кичился тем, что он походит на Мефистофеля. Он был человеком огромного тщеславия. Но он был также и недалеким человеком – вот почему он мертв.

– Понимаю, – кивнул инспектор, тут же все прикинув. – Приглашено восемь человек. Четверо, так сказать, «сыщиков» и четверо убийц!

– Невозможно! – возмутилась миссис Оливер. – Совершенно невозможно. Никто из этих людей не мог совершить преступления.

Инспектор задумчиво покачал головой.

– Я бы не говорил это так уверенно, миссис Оливер, убийцы часто и выглядят, и ведут себя совершенно так же, как и другие люди. Приятные, спокойные, хорошо воспитанные и вполне разумные.

– В таком случае, это доктор Робертс, – твердо решила миссис Оливер. – Я интуитивно почувствовала, едва увидела этого человека, что с ним что-то не так. Мое предчувствие меня никогда не подводило.

Баттл повернулся к полковнику Рейсу.

– А вы, сэр, что думаете?

Рейс пожал плечами.

– Может быть, – отозвался он, определенно имея в виду сообщение Пуаро, а не сентенции миссис Оливер. – Может быть. Это доказывает, что Шайтана, по крайней мере в одном случае, был прав. В конце-то концов, он мог только заподозрить, что эти люди были убийцами, он мог не знать наверняка. Он мог оказаться правым во всех четырех случаях, а мог – только в одном. И в одном случае он действительно оказался прав, его смерть тому свидетельство.

– По-видимому, тот, кто стал убийцей, понял, куда ветер дует. Думаете, в этом дело, мсье Пуаро?

Пуаро кивнул.

– К тому же мистер Шайтана отличался особым, я бы сказал, опасным чувством юмора, – добавил он. – Он был тут безжалостен. Жертва считала, что Шайтана придумал себе развлечение: дождется момента и предаст его в руки полиции – вам! Он (или она), должно быть, думали, что у Шайтаны есть неопровержимые доказательства.

– Неужели были?

Пуаро пожал плечами.

– Этого мы никогда не узнаем.

– Доктор Робертс! – упорно твердила миссис Оливер. – Он такой приветливый. Убийцы часто приветливые – маскировка! На вашем месте, инспектор, я бы его сразу арестовала.

– Осмелюсь заметить, вы бы так и поступили, если во главе Скотленд-Ярда была бы женщина, – сказал инспектор Баттл, и в его бесстрастных глазах мелькнул огонек. – Но, видите ли, поскольку дело поручено мужчинам, мы должны быть осторожны, нам, мужчинам, не к лицу торопливость.

– Ох, мужчины, мужчины, – вздохнула миссис Оливер и принялась обдумывать газетную статью.