– Да я, собственно, живу за углом, – сказал Пол.

– Правда? – Мистер Тэннер нахмурился. – Да, действительно, живете. «Высокая пепперони по-чикагски», – прочел он надпись на коробке в руках Пола. – Похоже, мы слишком много вам платим. А у нас сегодня на ужин фрикадельки, – добавил он без энтузиазма.

На мгновение Пол испытал безумное желание пригласить мистера Тэннера поужинать с ним пиццей и сыром с тостами на десерт. К счастью, приступ сумасшествия миновал так же быстро, как начался, но от него у Пола все вылетело из головы. Не зная, что и сказать, он почувствовал, как пальцы у него на ногах испуганно поджимаются.

– Что ж, – после очень долгого, двухсекундного молчания произнес мистер Тэннер, – я, пожалуй, пойду, а не то много чего выслушаю. Приятного вам аппетита.

– Спасибо, – выдавил Пол и начал отступать к кассам.

Но – о, ужас! – возле единственной открытой кассы материализовалась очередь. Пол встал в конец, чувствуя, как от замороженной пиццы понемногу холодеют кончики пальцев, и выругался себе под нос. Опять его злосчастное невезение: вот сейчас, прежде чем он доберется до кассы, мистер Тэннер покончит со своим списком и станет прямо за ним, что повлечет за собой дальнейший и много худший конфуз. Пол с радостью бросил бы пиццу на пол и порскнул отсюда, как кролик, вот только знал, что при выходе снова неминуемо наткнется на мистера Тэннера и что мистер Тэннер уставится на него, задохшегося и обеспицценного, и от стыда он, наверное, умрет на месте. Тут за ним встала огромная женщина с полной тележкой, и Пол хотя бы на время почувствовал себя в безопасности.

Когда наконец подошла его очередь, он, заплатив за пиццу, неловко затолкал ее в полиэтиленовый пакет (из тех, что никак не откроешь), забрал сдачу и метнулся к двери! Проскочив ее, Пол решил, что ему уже ничего не грозит, но на тротуаре маячил мистер Тэннер (как?): стоял с собственным пластиковым пакетом и смотрел в противоположную сторону.

К этому моменту Пол впал в такую панику, какая только вообще возможна без химического воздействия. Больше всего на свете ему хотелось не видеться со своим нанимателем самое раннее до утра понедельника, предпочтительно больше никогда, – ну, разве что он будет тонуть в Северной Атлантике, а мистер Тэннер случайно проплывет мимо в надувной лодке, держа в руках спасательный круг. Тут перед дверьми супермаркета остановился автобус. В тот момент это показалось очевидным ответом, или, во всяком случае, хорошей мыслью. Пол вскочил в автобус, который сразу же отъехал.

«Все в порядке, – сказал он самому себе, переводя дух и пытаясь удержать равновесие, когда автобус стал набирать скорость. – Надо только спрыгнуть на следующей остановке и пешком дойти домой. Ничего страшного. Если повезет, я слезу до того, как подойдет кондуктор, и даже не надо будет платить».

– Куда? – спросил голос у него за спиной. «Вот черт!» – подумал он.

– До следующей остановки, пожалуйста, – вздохнул он.

– Следующая остановка – Хайгейт-виллидж.

– Что?

– Следующая остановка – Хайгейт-виллидж. Что-то тут не так.

– Вы хотите сказать, он пойдет без остановок до самого конца?

– Ага.

– Но это же четверть часа езды! Я просто хочу сойти где-нибудь по дороге. – Он заглянул за плечо кондуктору. Больше в автобусе никого не было.

– Следующая остановка – Хайгейт-виллидж, – повторил кондуктор и потребовал денег.

И во всем виновата, решил Пол, проклятая пицца. К тому же, когда он заплатил за пиццу и за билет в придачу, у него осталось двенадцать пенсов и перспектива долгой дороги домой пешком под дождем. Он попытался поискать в ситуации что-нибудь положительное, но придумал только одно: к тому времени, когда он доберется домой, пицца окончательно размерзнется. Это уже кое-что, но все же не перевешивает дождь, расстояние и, уж конечно, то малоприятное открытие, что в левом ботинке у него дыра.

«В общем и целом, – сказал он самому себе, выступая в свой долгий поход, – лучше бы мне было остаться дома смотреть телевизор». Эта мысль напомнила ему кое о чем, о чем он старался не думать. И тут он заметил прилепленный к витрине маленький розовый флайер:

ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО ХАЙГЕЙТ

ПРЕДСТАВЛЯЕТ

«ЧАРОДЕЙ»

У. С. ГИЛБЕРТА И СЭРА АРТУРА САЛЛИВАНА

ОБЩЕСТВЕННЫЙ ЦЕНТР ИСКУССТВ

СУББОТА, 17 ДЕКАБРЯ, 18. 30

ВХОД 5 ФУНТОВ

Иными словами, глянув на часы, сообразил он, прямо сейчас (он посмотрел на улицу), вон там – в сером, похожем на бойню бетонном здании.

Пол на минуту задумался. «Да сколько же можно!» А потом усмехнулся, потому что – спасибо пицце и поездке в автобусе, у него все равно нет денег на билет. «А вот этого-то вы не учли?» – с издевкой бросил он темнеющим небесам, когда что-то выпорхнуло из окна проезжающего мимо «мерседеса» и мирно приземлилось у его ног. Разумеется, это была пятифунтовая банкнота.

А вот это уже его потрясло – до самых отсыревших носков Пол почувствовал, как на лоб ему наползает виртуальная мишень, и капля пота, холодная, словно кетчуп с размерзшейся пиццы, сползла за воротник. Бороться бесполезно. Что бы он теперь ни попытался сделать, побежал бы или спрятался, длинная призрачная рука Гилберта и Салливана все равно схватит его за ухо и притащит назад, точно карася, измученного борьбой с рыбаком.

Но у него осталась еще размазанная по ободу души частица храбрости. "Нет уж, – подумал он, – я не любитель комических опер. Я свободный человек. Просто так я в «Общественный центр искусств Хайгейт» не пойду. Вот перейду сейчас дорогу и... "