* * *

1 июля 1940 г. генерал де Голль и Черчилль подписывают соглашение, которое представляет собой официальную хартию движения «Свободной Франции». В силу соглашения де Голль получил верховное командование над французскими силами, состоящими из добровольцев И ничего более.

24 июля 1940 г. де Голль направил официальное послание на имя Национального комитета в Египте. Генерал вновь подчеркивал в нем:

«Я считаю своим долгом уточнить, что мои цели заключаются единственно в освобождении французской территории, защите колониальной империи и восстановлении национальных свобод. Создаваемые мною вооруженные силы не занимаются политикой. Под моим командованием находятся офицеры, солдаты, техники, промышленники, работающие на оборону. У них лишь одна мысль - освобождение Франции».

27 октября 1940 г. генерал де Голль публикует в Браззавиле «манифест», слова которого звучат совсем по-новому:

166

«Французского правительства больше не существует… Следовательно, нужно, чтобы новая власть взяла на себя руководство французскими военными усилиями…

Шарль де Голль».

27 октября 1940 г. генерал де Голль впервые торжественным публичным актом официально отказался от исключительно военного направления своего движения. Это произошло через 4 месяца после призыва от 18 июня 1940 г., через 3 месяца после обещания и повторных клятв о том, что он «никогда не будет заниматься политикой», и через два месяца после меморандума Черчилль- де Голль о созданных в Лондоне французских «вооруженных силах», командование которыми генерал де Голль принял на себя. Командование «французскими силами» забыто навсегда ради завоевания «новой власти»

* * *

Отныне генерал де Голль больше не солдат. Он не интересуется своими «военными силами». Он пренебрегает своими обязанностями командующего. Он покидает битву за освобождение Им овладевает одна навязчивая, всепоглощающая и беспокойная идея «новой власти», во главе которой будет он. Проблема освобождения смешивается в его сознании с проблемой установления «новой власти» и постепенно отходит на второй план. И сама эта концепция «новой власти» видоизменяется, расширяется непрерывно до тех пор, пока, наконец, генерал де Голль внезапно не произносит слова «Четвертая республика» и кончает тем, что объявляет, что он будет ее президентом. Роенная авантюра безвестного бригадного генерала, находящегося в эмиграции в Лондоне, кажется ему незначительной и мелкой по сравнению с большой политической авантюрой, вырисовывающейся на далеком горизонте. В нем просыпается узурпатор, претендент на власть Так политика, изгнанная из военного движения, возвращается обратно «галопом». Она возвращается, окрашенная личным фактором и человеческим честолюбием…

167

Однажды в Алжире, где де Голль проводил дни в Вилла дез Оливье в созерцании одной из прекраснейших панорам мира, он принял корреспондента нью-йоркской газеты «Сан», который спросил его

–  Правда ли, что вы собираетесь стать президентом Четвертой французской республики?

Генерал ему ответил:

–  Я никогда об этом не думал Вы первый говорите со мной об этом.. Нет, нет - я не профессиональный политик. Как только Франция будет освобождена от последнего немца, я отойду от политики

Этот ответ, повидимому, был всего лишь демагогическим приемом, предназначенным рассеять сомнения некоторых свидетелей, слишком склонных тревожиться или возмущаться Ведь всего через два дня после этого, т. е. 26 октября 1943 г., министр юстиции Комитета освобождения де Ментон обратился по радио из Алжира с речью к Франции, в которой заявил, что генерал де Голль будет первым президентом Четвертой французской республики.

Тот факт, что генерал де Голль думал о блестящей политической карьере в момент, когда вся Франция находилась под игом оккупации и была ввергнута в пучину страданий, оскорблял многих французов. Де Голль быстро понял это и постарался слегка сгладить произведенное этим заявлением впечатление.

«Де Ментон выступил, не посоветовавшись со мной Но я убедился, что не мог бы поступить иначе, не пренебрегая миссией, возложенной на меня историей»

Генерал де Голль верит, что он облечен исторической миссией, которая заключается в том, чтобы завоевать «новую власть» Он слышит призыв судьбы, слышит ее голоса.

К сожалению, это не были те голоса, которые слышала Жанна д'Арк; как ни странно, это были голоса кагуляров..

* * *

Новая Каледония была одной из важных стратегических позиций в войне на Тихом океане и господствовала над путями сообщения с Австралией

168

Позже стала известно, что деголлевская политика дает там плохие результаты, порождая личную борьбу, непрерывные административные скандалы и хронические конфликты между французами, между деголлевцами, между местными и американскими властями. Генерал, призвавший французов к войне не на жизнь, а на смерть, а сам дезертировавший с поля боя, покинувший их для крупной авантюры, для того, чтобы строить свою личную политическую карьеру, продемонстрировавший всему миру собственные вожделения и призвавший к соучастию самых отъявленных авантюристов, такой генерал мог лишь посеять моральное смятение и вызвать политические потрясения. Не имея точных сведений о чиновниках, присоединявшихся к нему, и желая отобрать из них тех, кто изъявлял ему верность, генерал де Голль часто назначал нескольких представителей на один и тот же пост, что вызывало путаницу и немедленные споры. Когда Плевен приехал в Нью-Йорк для того, чтобы сменить представителя Свободной Франции Сиейеса - старого школьного товарища генерала де Голля, потерявшего его расположение, - он назначил сразу четырех представителей Альона, Бегнера, Тиксье и Руси де Саль. В результате этого немедленно начались интриги и бесчисленные осложнения. В конце концов остался благодаря своему раболепию Андриен Тиксье, а три остальных представителя исчезли со сцены.