–  Моя дорогая, - простонал Гораций, - я все открыл бы моментально, если бы думал, что это принесет хоть малейшую пользу.

–  До сих пор, - сказал профессор, - нельзя сказать, чтобы ваши объяснения были успешны… Так что я посоветовал бы вам уже больше и не пытаться. Спокойной ночи еще раз. Я хотел бы только, чтобы было возможно, без ненужной иронии, принести вам обычные уверения в приятно проведенном вечере.

Г- жа Фютвой уже поспешно выпроводила дочь, и хотя оставила мужа объясняться одного, но довольно ясно показала, что всецело согласна с ним.

Гораций стоял в первой зале у фонтана, в котором еще плавали его потопленные хризантемы, и в тупом отчаянии смотрел. как его гости шли по тропинке к калитке. Он слишком хорошо знал, что они уже никогда не переступят его порога, точно так же, как и он уже не попадет к ним.

Вдруг он сразу пришел в себя.

–  Попробую!
– воскликнул он.
– Я не могу и не хочу выносить этого!
– И он кинулся вслед за ними без шляпы.

–  Профессор, - сказал он, задыхаясь, когда догнал его, - одну минутку! Я передумал, я хочу рассказать вам мой секрет, а вы обещаете мне терпеливо его выслушать.

–  Едва ли улица - подходящее место для объяснений, - ответил профессор, - если бы это было даже и так, то ваш костюм, можно рассчитывать, привлечет больше внимания, чем желательно. Жена и дочь ушли вперед… если вы разрешите, я догоню их… Я буду завтра утром дома, если бы вам угодно было меня видеть.

–  Нет, сегодня, сегодня!
– настаивал Гораций.
– Я не могу спать в этом дьявольском месте и с такой тяжестью на душе! Посадите г-жу Фютвой и Сильвию в экипаж, профессор, и возвращайтесь. Теперь не поздно, и я ненадолго задержу вас. Но ради Бога, позвольте мне рассказать мою историю немедленно.

Вероятно, профессор был не чужд любопытства; во всяком случае он уступил.

–  Хорошо, - сказал он, - идите домой, а я приду к вам сейчас. Только помните: я не приму никаких объяснений без самых веских доказательств. В противном случае, мы оба только потратим время.

–  Доказательства!
– размышлял Гораций мрачно, когда вернулся в свои арабские залы.
– Единственное убедительное доказательство, которое я мог бы представить, это - сам старый Факраш, но, кажется, не похоже, чтобы он снова явился… в особенности теперь, когда он мне нужен.

Через некоторое время профессор вернулся, найдя извозчика и отправив своих дам домой.

–  Ну-с, молодой человек, - сказал он, разматывая шарф и садясь рядом с Горацием, - я могу вам уделить всего десять минут, поэтому позвольте мне просить вас говорить возможно короче и яснее.

Нельзя сказать, чтобы такое вступление было поощрительным, особенно при данных обстоятельствах, но Гораций собрал все свое мужество и рассказал именно то, что было.

–  Так это и есть ваша история?
– спросил профессор, прослушав рассказ с величайшим вниманием.

–  Да, это моя история, сударь, - сказал Гораций.
– Надеюсь, что она изменила ваше мнение обо мне.

–  Да, - сказал профессор другим тоном, - она действительно изменила. Очень, очень печально!

–  Скорее неловко, не правда ли? Но мне это решительно все равно, раз вы понимаете. А вы расскажите Сильвии… все, что найдете нужным.

–  Да, да. Я должен рассказать Сильвии.

–  А я могу навещать ее, как всегда?

–  Вот что, хотите принять мой совет… совет человека, который вдвое вас старше?

–  Конечно, - сказал Гораций.

–  Так если бы я был на вашем месте, я немедленно уехал бы для полной перемены воздуха и обстановки.

–  Это невозможно… вы забываете о моей работе.

–  Забудьте о работе, мой мальчик, оставьте ее на время. Совершите морское путешествие, поезжайте вокруг света, гоните все эти воспоминания.

–  Но я могу опять встретиться с джинном, - возразил Гораций, - он тоже путешествует, как я уже сказал вам.

–  Да, да, конечно. И все-таки я бы уехал. Посоветуйтесь с каким-нибудь доктором, он вам скажет то же самое.

–  Посоветоваться с каким-нибудь… Господи, Боже мой!
– воскликнул Гораций.
– Я знаю, что это значит… Вы думаете, что я сошел с ума!

–  Нет, нет, мой дорогой мальчик, - сказал профессор успокаивающим тоном.
– Ничуть… Ничего подобного. Может быть, ваше умственное равновесие только немножко… но это вполне понятно… Внезапный поворот в вашей карьере в связи с помолвкой с Сильвией… Мне случалось видеть, как и более сильные умы не выдерживали такое… разумеется, временно, только временно, из-за менее важных причин.