Чувствуя поддержку комиссара, осмелевший коммерсант начинает говорить – не прямо, а намеками – о террористической организации, ведущей борьбу против некоей политической группировки, которая… которую… Лоран, поняв наконец, куда тот клонит, выводит его из затруднения:

– Политической группировки, членов которой методично убивают по одному, каждый вечер в половине восьмого!

Марша, не заметивший иронической улыбки, которая сопровождает эту фразу, по-видимому, испытывает величайшее облегчение.

– Ну вот, – говорит он, – я так и думал, что вы в курсе дела. Это все упрощает. Скрывать правду от полиции, как хотел Дюпон, было бы ошибкой, чреватой серьезными последствиями. Сколько ни твердил я ему, что, по моему глубокому убеждению, это прерогатива полиции – а отнюдь не моя! – он так и не согласился нарушить свою дурацкую тайну. Вот почему я вначале разыгрывал комедию; а поскольку вы отвечали мне тем же, то положение было почти безвыходное. Теперь мы сможем поговорить.

Лоран решает подыграть ему. Любопытно, что из всего этого выйдет.

– Вы сказали, что Даниэль Дюпон перед смертью дал вам какое-то секретное поручение, связанное с риском для жизни?

Марша широко раскрывает глаза. «Перед смертью»? Теперь он уже совсем не знает, о чем должен умалчивать.

– Так почему же, – настаивает Лоран, – почему же вы думаете, что в этом доме вас ждет засада?

– Доктор, господин комиссар, доктор Жюар! Он все слышал!

Когда Дюпон объяснял ему, насколько важны эти документы и как надо ими распорядиться, там присутствовал доктор Жюар. Поняв, что Марша собирается пойти за ними, доктор нашел предлог удалиться и позвонил главарю бандитов, чтобы предупредить его. Из предосторожности Марша несколько раз повторил, громко и внятно, что не принадлежит к группе, но видно было, что доктор не верит ни единому его слову; поэтому коммерсанта сразу же решили сделать мишенью на сегодняшний вечер. Но полиция обязана предотвратить это, поскольку речь идет об ошибке,трагической ошибке: он никогда не имел к группе ни малейшего отношения, более того, он никогда не разделял их взгляды, и он не хочет…

– Полно вам, – говорит Лоран, – успокойтесь. Вы слышали, о чем говорил доктор по телефону?

– Нет… То есть что-то слышал, но… По его лицу и так было ясно, что они намерены делать.

Решительно, этот субъект той же породы, что и Руа-Дозе. Но в чем причина такого коллективного помешательства? С Дюпоном все понятно: ему удобно было свалить вину на таинственных анархистов; но лучше бы он сам отправил эти документы куда надо, прежде чем убить себя. Пока не вполне ясны и некоторые другие обстоятельства. Но, к сожалению, вряд ли удастся прояснить их с помощью этого господина.

Чтобы избавиться от него, комиссар подсказывает ему надежный способ ускользнуть от убийц: поскольку они должны нанести удар в половине восьмого, надо пойти за документами раньше или позже.

Коммерсант уже думал об этом, но ведь от такой могущественной организации нельзя ускользнуть так просто: убийцы захватят его, а потом казнят в свое обычное время; они засели там и дожидаются его, потому что доктор не сказал им, в какое время Марша пойдет в дом профессора, он этого не знал…

– Вы слышали, что доктор сказал по телефону?

– Строго говоря, нет, только отдельные слова… Но по ним я восстановил весь разговор.

Лорану визитер уже надоел, и он постепенно дает ему это почувствовать. А тот, со своей стороны, все больше и больше нервничает и, забывая об осторожности, начинает говорить в полный голос:

– «Успокойтесь, успокойтесь»! Вам легко говорить, господин комиссар! Если бы вы, как я, с утра отсчитывали часы, которые вам осталось прожить…

– Позвольте, – говорит Лоран, – а почему только с утра?

Коммерсант оговорился: он должен был сказать «со вчерашнего вечера». Теперь он спешно поправляется: всю ночь глаз не смыкал.

В таком случае, замечает комиссар, он поступил неправильно. Он мог спать без задних ног: убийц не существует, как не существует и заговора. Даниэль Дюпон покончил с собой!

Марша несколько ошеломлен. Но тут же берет себя в руки:

– Да что вы, ничего подобного! Уверяю вас, о самоубийстве и речи быть не может.

– Правда? Откуда вы знаете?

– Он мне сам сказал…

– Он вам сказал то, что хотел сказать.

– Если бы он хотел покончить с собой, то совершил бы еще одну попытку.

– Зачем, он ведь все равно умер.

– Да… конечно… Нет, этого не может быть! Я видел, как доктор Жюар пошел звонить…

– Вы слышали, что доктор сказал по телефону?

– Ну да, я все слышал. Вы же понимаете, я не мог упустить ни единого слова! Красные папки, картотека в кабинете, жертва, которая должна угодить в ловушку…

– А вы пойдите туда сейчас: ведь до «времени убийства» еще далеко!