Рут снова замолчала и подняла печальные глаза на мисс Марпл. Последняя, казалось, замерла.

— Ты мне еще не объяснила, Рут, почему ты боишься за свою сестру?

— Я тебе сказала, что я ничего не знаю, и именно это мучает меня больше всего. Я недавно приехала из Стонегата, я там была недолго, но все это время у меня было ощущение чего-то ненормального... В атмосфере, в доме... И я знаю, что это не только мое воображение. Я очень тонко чувствую окружающее. Я всегда была такой. Джейн,— сказала она быстро,— я хочу, чтобы ты поехала туда сейчас же и чтобы ты составила себе представление о том, что там происходит.

— Я? — воскликнула мисс Марпл.— Почему я?

— Потому что у тебя несравненный нюх на такие вещи, и это у тебя тоже было всегда! Ты очень мила, у тебя безобидный вид, и, несмотря на это, ты умеешь не удивляться ничему и ты всегда готова стать лицом к лицу с самым плохим.

— Но, дорогая Рут, как же я могу поехать просто вот так к Керри-Луизе? — спросила мисс Марпл спокойным тоном.

— Я все устроила. Не сердись на меня, я уже подготовила почву. Я уже написала Керри-Луизе о тебе. Как я и ожидала, она тебя приглашает. Ее письмо ждет тебя дома.

Прежде чем вернуться к себе в Мери Мид, мисс Марпл захотела получить еще кое-какие сведения. Она расспрашивала обо всем обстоятельно.

— Я хочу узнать, моя маленькая Рут, факты и иметь некоторое представление о людях, которых встречу в Стонегате.

— Согласна. Тебе уже известна история замужества Керри-Луизы с Гульдбрандсеном. У них не было детей, и она была очень этим угнетена. Гульдбрандсен был вдовцом и отцом трех сыновей. В конце концов они усыновили маленькую девочку. Они прозвали ее Пиппа... Очаровательная малышка! Когда они ее взяли, ей было ровно два года.

— Откуда она родом? Знали ли они ее семью?

— По чести говоря, я ничего об этом не знаю и, кажется, никогда не знала. Была ли она ребенком нежеланным в своей семье, про что прослышал Гульдбрандсен?.. Но, как бы там ни было, как только они взяли девочку, Керри-Луиза заметила, что она, наконец, скоро тоже будет матерью. Некоторые врачи говорят, что подобные совпадения бывают довольно часто. Она сошла бы с ума от радости, узнав это перед удочерением, но, безумно любя Пиппу, она почувствовала теперь, так сказать, свою вину перед ней. Больше того, Мильдрид, когда родилась, была малосимпатична. Она была похожа на Гульдбрандсена. Это был ребенок крепкий, здоровый и добрый, но очень некрасивый. Керри-Луиза до такой степени боялась сделать различие между своей приемной дочерью и родной, что она, я думаю, избаловала Пиппу, держась сурово с Мильдрид. У меня даже было впечатление, что временами Мильдрид испытывала обиду. Но, по правде сказать, я их не часто видела. Дети росли. Пиппа стала очаровательной, а Мильдрид осталась очень некрасивой. Когда умер Эрик Гульдбрандсен, Мильдрид было пятнадцать лет, а Пиппе восемнадцать. Он оставил по равной сумме обеим дочерям. Потом Пиппа вышла замуж за итальянского маркиза, а Мильдрид остановилась на некоем канонике Стрите, очень добром человеке, у которого без конца болела голова. Он был на десять или двенадцать лет старше ее. Мне кажется, они были очень счастливы. Он умер в прошлом году, и Мильдрид вернулась в Стонегат, к матери. Но я очень спешу, я пропустила одно или два замужества. Вернемся назад. Значит, Пиппа вышла замуж за итальянца, через год она умерла, произведя на свет свою дочь Джину. Настоящая драма. Все были этим потрясены. Керри-Луиза все время сновала как челнок из Англии в Италию и из Италии в Англию. И в Риме она встретила Джонни Рестарика, за которого вышла замуж. Маркиз снова женился и дал понять, что он готов оставить свою маленькую дочь в Англии, чтобы ее воспитывала богатая бабушка. Таким образом, они стали жить все в Стонегате: Джонни Рестарик и Керри-Луиза, два сына Джонни — Алексис и Стефан, маленькая Джина и Мильдрид, которая очень скоро вышла замуж за своего каноника. После этого была вся история с югославкой, развод, оба мальчика продолжали посещать Стонегат во время каникул, и, мне кажется, в 1918 году моя сестра вышла замуж за Левиса.

Миссис Ван Рейдок остановилась, чтобы передохнуть, затем спросила:

— Ты никогда не встречала Левиса?

— Нет, последний раз я видела Керри-Луизу в 1928 году. Она очень мило приглашала меня в Ковент-Гарден.

— Ну, так Левис был со всех сторон тем мужем, который ей подходил. Он был экспертом-финансистом, его очень ценили, он был богат и почти что одного возраста с ней. И вместе с тем блестящая репутация. Только он был настоящим феноменом. Он был буквально помешан на задаче спасения молодых преступников.

Рут Ван Рейдок вздохнула, видя, что мисс Марпл смотрит на часы.

— Пора на поезд? А я дошла только до середины! Ну, в конце концов ты сама все увидишь.

— Я тоже так думаю,— сказала мисс Марпл.

Открытый всем ветрам вокзал Маркет-Кембл был просторным и пустым. С трудом можно было там заметить одного-двух путешественников и нескольких служащих. Он славился, однако, своими шестью перронами и навесом, под которым, когда прибыла мисс Марпл, маленький поезд с одним лишь вагоном важно выплевывал облака дыма.

Мисс Марпл с некоторой неуверенностью огляделась; в это время к ней подошел молодой человек.

— Мисс Марпл? — учтиво спросил он.

Его голос имел неожиданные драматические интонации. Можно было подумать, что имя, которое он произнес, было первым словом из его роли в любительской комедии.

— Я приехал за вами из Стонегата.

Мисс Марпл поблагодарила его признательной улыбкой. Это была только очаровательная и беспомощная старая дама, но ее глаза, если бы он заметил, показались бы ее собеседнику странно проницательными. Внешность молодого человека плохо соответствовала его голосу. Он был менее поражающим. Его можно было назвать почти что незначительным. Нервный тик без конца дергал его веко.

— Благодарю вас,— сказала мисс Марпл.— У меня только вот этот чемодан.

Она заметила, что молодой человек не взял ее чемодан. Он щелкнул пальцами, чтобы позвать носильщика, который проходил мимо, толкая перед собой тележку, нагруженную багажом.

— Возьмите этот чемодан, пожалуйста,— сказал он и прибавил: — Это в Стонегат.

— Идет! — крикнул весело носильщик.— Я быстро!’

Мисс Марпл почувствовала, что молодой человек не очень удовлетворен. Это было почти что так, как если бы Букингемской площади придали не больше значения, чем музыкальному киоску.