– Василиса – это хозяйка магазина? – поднимаясь с завалинки, уточнил молодой человек.

Старушка кивнула:

– Она.

И тут же похвасталась:

– Племянницей мне приходится.

«А кроме племянницы, наверное, никого и нету, – почему-то подумал Алексей. – Иначе б дрова сама не колола».

– Одна я живу. – Бабуля словно подслушала мысли. – Муж, Федор, погиб еще в финскую, сына два было… тоже Господь прибрал, а внуков не дал… Вот одна и доживаю…

Муж в финскую погиб… Это ж сколько бабушке лет-то? Лет девяносто, уж никак не меньше. А ничего выглядит – дрова, вон, сама колет.

– Спасибо, Пелагея Ивановна, за молочко, – поблагодарил он.

– Ништо. Тебе спасибо. Помог вот… Рыбы-то наловил?

Алексей развел руками:

– Ловлю вот. Да и дичь промышляю – есть тут на озерах утки-то?

– Да есть. – Старушка вдруг взглянула на путника неожиданно строго, прищурив и без того узкие, оплетенные многочисленными морщинами глаза, бесцветные, как у всех стариков, и, почмокав губами, предупредила: – Ты только к Черному болоту не ходи, как охотиться будешь. Уж больно худое место.

– Так оно отродясь хорошим не считалось, – хохотнул молодой человек. – А дичи там много! И клюквы.

– Отродясь не считалось, а ныне – еще хуже стало. – Обернувшись, Пелагея Ивановна снова перекрестилась на церковную маковку и, понизив голос, спросила: – Грозу-то, чай, слышал?

– Слышал. И что? Бывает ведь и зимой гроза, редко, но случается, а тут октябрь всего-то!

– Нехорошая эта гроза, вызванная! – убежденно промолвила бабка.

Алексей вздрогнул:

– Что значит – вызванная?

– А то и значит, – Пелагея Ивановна прищурилась еще больше. – Не сама пришла, зло с собой принесла.

– Зло? Это какое же, интересно, зло?

В небе послышался быстро приближающийся гул. Оба собеседника вскинули головы, провожая глазами желто-синий милицейский вертолет, скрывшийся за холмом и дубравой.

Беглец покачал головой:

– Не нашли еще ребятишек?

– И не найдут, – вздохнула старушка. – Чую, нет их уже в живых – на Черном болоте сгинули.

– Утонули, что ль?

– Нет, не утонули… Зло их сгубило. То, что пришло… – поправив платок, бабушка вдруг махнула рукой. – Ладно, что я тебе зубы-то заговариваю? Ты иди, Алексей, в магазин-то, покуда Василиса в город не уехала, она собиралась. Дай Бог здоровья тебе да счастья.

– И вам того же, Пелагея Ивановна.

Алексей улыбнулся как-то невесело – задели, задели его слова бабки. Что же, выходит, это он – его появление здесь – и есть зло? И эти ребята, потеряшки… С чего б они сгинули-то? Черное болото – не такая уж и глушь, ежели в трясину не забрели, наверняка давно бы уже вышли – там ведь грунтовка рядом. Нет, если не утонули, так не пропали бы… Молнией их, что ли, поразило? Тогда тела, наверное, давно нашли бы…

Так вот, в невеселых мыслях, и подошел путник к указанной старушкой избе – добротной, синей, с белыми резными наличниками, этаким изысканным деревянным кружевом. Окромя дома во дворе, за невысоким, тоже выкрашенным синей краской забором, виднелись сараи, амбар и баня, возле которого кормила кур высокая женщина в телогрее и заправленных в резиновые сапоги джинсах.

– Здравствуйте, – подойдя к забору, вежливо поприветствовал Алексей. – Вы, случайно, не Василиса будете?

Женщина обернулась:

– Случайно я. Вам, наверное, в магазин нужно? Подождите минут пять, пока управлюсь, ладно?

Кивнув, Алексей присел на вкопанную у забора лавочку и задумчиво посмотрел в небо, буквально на глазах очищавшееся от туч. Снова – прямо в глаза – радостно засверкало солнце, вытягивая четкие черные тени от багряно-золотых кленов, росших прямо напротив лавки. Хорошо было так сидеть, покойно. Смотреть на желтые деревья, на склоны холмов, на реку, на синее-синее небо. Осень… И что же, интересно, имела в виду бабка Пелагея? Какое еще зло?

– Ну, заходите, пожалуйста.

Молодой человек следом за продавщицей – точнее, хозяйкой – зашел в амбар, оказавшийся на поверку тем самым магазином, полным всяческой разности – серпов, грабель, китайских картин в пластмассовых рамках, турецкого печенья, лимонада устрашающей расцветки в полуторалитровых пластиковых бутылях, пива, вяленой воблы, игрушек…

– Водки, сразу предупреждаю, – нет. Кончилась. Сейчас вот, в город съезжу, привезу – можете вечером зайти.

– Господи, – не выдержав, покривился Алексей. – Да с чего вы все взяли, что мне водка нужна? Мне б хлебушка да гречки чуть-чуть… И еще спичек. Вот, на сотню. То есть не спичек на сотню, а всего…