Огромная работа была проведена и по снятию мин. С весны 1942 года инженерные войска фронта установили на своих оборонительных рубежах: противотанковых мин — 1004 тыс., противопехотных — 892 тыс. На территории, которую мы освободили от фашистов, противником было установлено тех и других мин около 1 млн. Значит, около 3 млн. своих и немецких мин, и все поштучно, требовалось снять. А если еще к этому добавить оставшиеся от боекомплектов на складах и огневых позициях снаряды, авиабомбы, которые надо обезвредить, то объем работы поистине огромен.

В штаб инженерных войск обратились товарищи из смоленского областного Осоавиахима с просьбой оказать помощь в подготовке инструкторов-минеров из местного населения. Мы пошли навстречу, организовали такие курсы, которые окончили многие граждане. Начальник инженерных войск Красной Армии генерал М. П. Воробьев одобрил нашу инициативу и рекомендовал начинжам всех фронтов поддержать ее. Одобрил он и инструкцию по разминированию городов и крупных населенных пунктов, которую мы подготовили и отпечатали типографским способом перед Смоленской наступательной операцией. Инструкцию разослали в войска для руководства. Она хорошо помогла саперам в их работе. Генерал Воробьев рекомендовал начинжам всех фронтов использовать ее в своей практике.

Что касается штаба инженерных войск Западного фронта, то мы постоянно уточняли и улучшали эту инструкцию на основе полученного боевого опыта. Мы знали, что Ставка Верховного Главнокомандования придает большое значение не только применению в бою противотанковых и противопехотных мин, но и разминированию освобожденной от врага местности и населенных пунктов. 2 июля 1943 года был издан приказ за подписью Сталина и Василевского. В нем говорилось, что опыт войны с немецкими фашистами свидетельствует об огромном значении, которое имеет умелое использование общевойсковыми командирами противотанковых и противопехотных мин как в обороне, так и в наступлении.

Правильно использованные и искусно поставленные противотанковые и противопехотные мины в умелом сочетании [156] с системой огня артиллерии, минометов и тяжелого оружия пехоты способны в обороне превратить доступные для танков и пехоты противника участки местности в труднопреодолимые, а иногда и в совершенно недоступные для них, в наступлении — помочь нашим частям быстро закрепить за собой захваченные у противника рубежи и обеспечить от контратак противника фланги продвинувшимся вперед нашим пехоте и танкам. Правильно организованная, своевременно выполненная инженерными войсками работа по очистке от мин противника местности, и особенно грунтовых и железных дорог, обеспечивает успех наших войск в наступлении и способствует их маневру.

Обращая внимание на некоторые имеющиеся недостатки в применении противотанковых и противопехотных мин, Ставка давала подробные и конкретные указания по их устранению и порядку минирования.

В 1943 году, когда наши войска начали стремительно продвигаться вперед, во весь рост встал вопрос о сплошном разминировании, об очистке от мин противника и наших местностей, лугов, полей, лесов в интересах народного хозяйства. Это уже была проблема государственного значения, и ее надо было решать незамедлительно. По существу, начиналась настоящая «саперная война», борьба с невиданным коварным врагом. Здесь закон один: кто кого перехитрит — противник ли, который поставил мину, или наш сапер, который снимет ее. И в самом деле, каждая мина, фугас, «сюрприз» устанавливается скрытно и тщательно маскируется. Каждую мину и фугас надо найти да умело снять, ведь она может быть с элементом неизвлекаемости.

Наиболее коварными являются самые разнообразные «сюрпризы». Они рассчитаны на человеческие слабости, на машинальные действия и эмоции. Представьте себе, вы входите в землянку или помещение и видите на стенке «случайно» оставленный портрет Гитлера. Конечно, с гневом сорвете его. И тут же последует взрыв фугаса, заложенного под полом. Или, идя по дорожке, наткнулись на брошенный противником хороший велосипед. Находка. Подняли его — опять взрыв. Зашли в дом — привычно наступили на ступень лестницы, открыли дверь, отодвинули кресло, придвинули к себе настольную лампу, включили свет. За каждым таким движением или действием может следовать взрыв. Фашисты применяли и более гнусные приемы — минировали трупы и своих, и наших солдат. Из гуманных побуждений человек хочет захоронить труп, но стоит стронуть его с места, как гремит взрыв. [157]

Большое значение в этих условиях — в борьбе с «сюрпризами» — приобретало мастерство минера-разведчика. По нашему мнению, минер-разведчик должен быть не только отличным специалистом, но и физически развитым бойцом, обладать хорошим зрением и тонким слухом. Ему должны быть присущи острый ум, сильная воля, хладнокровие, мужество, молниеносная реакция на внезапно меняющуюся обстановку. Смелость в нем должна сочетаться с осторожностью, но не трусостью, быстрота с неторопливостью, расчет с наблюдательностью и внимательностью, изобретательность и смекалка с бдительностью и высокой личной дисциплиной — вот качества минера-разведчика. Он обязан отлично знать минновзрывное дело, в совершенстве владеть искусством тактического применения минновзрывных средств, а также разминирования, быть минным следопытом.

Однако и рядовые минеры должны быть хорошо подготовлены к борьбе с минами-сюрпризами.

Словом, мы понимали цену мины и учили ценить ее саперов, учили их искусству ставить и снимать мины. Как уже упоминалось выше, нам предстояло снять около 3 млн. мин. С этой задачей инженерные части справились успешно. И что особенно отрадно, выполнили ее почти без потерь.

За многочисленными делами не заметили, как подкралась зима 1943/44 года. Оперативная пауза продолжалась. Однако личный состав войск фронта не сидел сложа руки. Войска продолжали совершенствовать оборону, укреплять занимаемые рубежи. Они доделывали в первую очередь то, что было остро необходимо: НП, пулеметные гнезда, землянки и укрытия. Инженерные войска, так же как и другие, занимались боевой подготовкой, готовясь к инженерному обеспечению наступления в летнюю кампанию 1944 года.