В Наварн.

Граница, Восточный Ярим, Северный Илорк

Солдаты-фирболги, служившие на сторожевом посту в северных пустошах перевала Бахран, приняли детей без единого слова. Они завернули малышей в армейские одеяла и погрузили в два фургона, которые должны были отправиться в Канриф с караваном второй недели, прибывшим точно по расписанию.

Акмед дал подробные указания болгам, приставленным охранять детей, и велел сдать ребятишек с рук на руки Грунтору. Дети останутся в Илорке до возвращения Рапсодии, а дальше им либо позволят поселиться в горах, либо отправят в Наварн. Мальчишки ликовали, им хватило одного взгляда на диковинное оружие и доспехи болгов, чтобы прийти в неописуемый восторг. Только бритый ученик держался сдержанно и с опаской поглядывал на уродливых хозяев окрестных гор.

За несколько минут до отправления каравана Рапсодия отвела Омета в сторону.

— У тебя все будет в порядке?

— Надеюсь, — смущенно улыбнулся ученик. — Вряд ли они захотят меня съесть, уж слишком я тощий.

— Истории про то, что они едят людей, сильно преувеличены . — Рапсодия ласково провела рукой по короткому ежику волос, которые уже начали отрастать. — Оказавшись на месте, обязательно поговори с Грунтором. Скажи, что я просила дать тебе какое-нибудь дело. Всегда смотри ему в глаза и отстаивай свое мнение — он тебя за это только зауважает. Постарайся использовать свои умения и воображение. Я уверена, ты станешь одним из самых великих мастеров Восстановления.

— Спасибо.

— Но если ты будешь чувствовать себя неуютно или поймешь, что тебе не нравится жить в горах, то, когда я вернусь, мы отправим тебя туда, куда ты захочешь. — Омет кивнул. — А пока я прошу тебя, присмотри за мальчиками.

— Хорошо.

Рапсодия повернула его на юго-восток, где на горизонте мягким розовым сиянием начал разгораться восход.

— В этих горах сейчас происходят великие дела, — как можно мягче сказала она. — Ты можешь принять в них участие. И тогда твое имя останется в творениях, которые войдут в историю древних Зубов.

Омет кивнул, забрался в фургон, где уже сидели мальчишки, и они покатили по присыпанной снегом дороге. Рапсодия еще некоторое время слышала их веселые голоса и видела возбужденные лица.

Когда спустились сумерки, четверо путников разбили лагерь на утесе, нависшем над берегом Мислет, притоке Кровавой реки. Красная вода покрылась коркой льда, и в тусклом свете уходящего дня казалось, будто ее окутывает розовое облако.

Дул пронизывающий ветер, и от костра во все стороны летели яркие искры. Рапсодия поплотнее закуталась в теплый плащ, стараясь прогнать холод и подступившее чувство одиночества.

«Сколько еще это будет продолжаться? — подумала она и подбросила в огонь длинный высохший стебель тростника. — Сколько еще ночей мне суждено провести в странствиях? Когда же все закончится? И закончится ли вообще?»

Девять детей ф’дора и еще один, который должен родиться через восемь недель к югу от Тириана. Им удалось найти двоих. «Неужели мы не успеем разыскать всех?» Рапсодия попыталась прогнать панику, которая прокралась в сердце и грозила отнять у нее надежду. Она знала, что Элендра уже три дня ждет их на границе Кандерра, чтобы забрать детей, найденных ими в Яриме, но от этого ей почему-то не становилось легче.

Рапсодия услышала тихий стон и подняла голову. Арик устроился рядом с лошадьми, в стороне от взрослых и Винкейна, которому она дала настойку из трав, чтобы он не доставлял им неприятностей ночью. Рапсодия подошла к малышу и посмотрела на гноящуюся рану у него на ноге. Она тихонько пропела мелодию, чтобы облегчить страдания мальчика, а потом вернулась на свое место рядом с Акмедом.

Король фирболгов сидел, повернувшись лицом в сторону запада, и задумчиво смотрел вдаль. Рапсодия ждала, когда он заговорит, и не нарушала молчания.

— Мы не успеем на карнавал, да и в Сорболд тоже, до рождения последнего ребенка, — сказал он, когда солнце скрылось за горизонтом.

Рапсодия тяжело вздохнула. Акмед произнес вслух то, о чем она думала и сама. Самый старший из детей Ракшаса был уже достаточно взрослым человеком, он стал гладиатором и выступал на аренах в Сорболде, а точнее, в северо-западном городе-государстве Джакар. Акмед с самого начала возражал против желания Рапсодии его спасти, однако она твердо стояла на своем, и в конце концов он согласился, но при условии, что у них будет на это время. Если бы им не пришлось возвращаться на север, они могли бы найти Константина (так звали гладиатора) на карнавале в Наварне. Теперь же к тому моменту, когда они туда доберутся, праздник уже закончится и Константин вернется в Сорболд. Получалось, что за спасение жизней детей-рабов Константин заплатит вечным проклятием.

— Ребенок должен появиться на свет в лиринских полях к югу от Тириана, — тихо проговорила она, тоже глядя на закатное небо. — Это не так далеко от Сорболда, и мы можем отправиться туда уже после того, как Элендра заберет у нас малыша.

— Нет. — Акмед бросил в костер пучок сухой травы. — Слишком рискованно. Если меня поймают в Сорболде при попытке украсть гладиатора — а они там считаются огромной ценностью, — это может привести к войне. Я устал тебе повторять, что мы предприняли наши поиски затем, чтобы получить кровь демона, а не для того, чтобы спасать души детей.