Шрифт:
— А сейчас?
— Не знаю, — я устало посмотрела на него. Как можно объяснить человеку состояние души при перегоревших предохранителях, когда и жизнь, и смерть становятся просто словами.
— Ладно, дома разберемся! — он развернулся, завел мотор, и мы тронулись. Наверное, мне нужно было спросить, куда мы едем, но на меня навалилась такая апатия, что не хотелось даже шевелиться. Я свернулась клубочком на сиденье и заснула.
Дальнейшие события превратились в мельтешение отдельных эпизодов: мужчина пытается меня разбудить, дотрагивается до лба, несет на руках по светлому огромному холлу, раздевает и окунает в горячую воду, пытается напоить с ложечки чем-то горьким, врач слушает мою грудь, потом спину, укол. Больно…
Глава 5
— Сестра! Мы нашли тебя!
Я парила высоко над землей. Я это просто знала, потому что стояла ночь и земля представлялась скопищем огней, а небо раскинулось сиянием звезд. Разницу найти было сложно. Вокруг пели разноцветные нити. Они опутывали меня, пеленая в мелодию, потом распадались, позволяя трогать их, и, уцепившись, лететь вслед за звуками.
— Сестра, — нити сплелись в единый прекрасный хор. — Как далеко ты от нас!
— Но вы же нашли меня! Я так счастлива быть с вами!
Я, действительно, была рада сиренам. Они напомнили мне о доме, о Лигензии. Как давно именно эта страна стала домом? Не знаю. Но я хотела вернуться!
— Вета, нас просили разыскать тебя!
— Кто?
— Астелиат!
Я вздрогнула. Это имя приносило боль и обиду.
— Не говорите мне о нем! Он… меня предал.
— Он тебя пытался спасти, даже ценой своей жизни…
— Вот как? — я усмехнулась. — Я что-то не заметила…
— Ты спишь, Вета! С тех самых пор как закрыла куб Первородного. Это наказание за его открытие.
— Но я же была в Занг — Орше уже после этого…
— Это все иллюзии. Ты попала в мир иллюзий, и все, что происходит с тобой, это сны.
— И Занг — Орш, наша свадьба…
— На самом деле этого не было… Астелиат ждет тебя в Тиан — Ирре у твоего тела…
— А Земля, моя семья?
— Это тоже только игра твоего разума. Астелиат пришел к нам и попросил предупредить тебя…
— Он жив?
— Мы вернули ему жизнь. Будь осторожна, пока ты в мире иллюзий, ты будешь жить бесконечно долго, умирая в одной жизни и пробуждаясь в другой. Но с каждой смертью граница сна и реальности будет все больше стираться. И твой разум может не выдержать…
— Я не смогу отличить яви от сна?
— Ты правильно поняла, сестра!
— Но я хочу домой! Я хочу вернуться!
— Они ищут способ! Ты должна дождаться их или найти такой способ сама!
— Но как?
— Нам это неведомо…
— Но были же раньше случаи ухода в иллюзорный мир. Наверняка были… Вы знаете об этом?
Нити расплелись, и я услышала гул, будто от роя растревоженных пчел.
— Такие случаи были…
— Но никто не вернулся…
— Их тела долго хранили гномы в пещерах…
— А что с ними сейчас — неизвестно…
Я понимающе кивнула, из глаз текли слезы…
— Значит, и я так…
— Не сдавайся, — слился воедино хор сирен. — Ищи способ и верь в своих друзей.
Мы еще немного полетали над землей, а потом сирены простились со мной:
— Мы прилетим еще раз… Позже… Может, ты уже найдешь способ…
— Спасибо! — крикнула я уже в пустоту. Она гулко ухнула и вернула мне эхо…
На потолке плясали разноцветные зайчики. Так приветствовало меня солнце, пробивающееся сквозь витражное стекло за резным деревянным изголовьем обширной белоснежной кровати. "Это уже не смешно, — подумала я. — Сколько я уже так просыпалась после обмороков, ранений и истощений". На сей раз, надо полагать, после болезни.
— Ты проснулась? — я услышала осторожные шаги.
К кровати подошел Борис Дмитриевич. Мужчина был в шелковом темно — зеленого цвета домашнем халате. Он как нельзя лучше подходил к его глазам, оттенял их так, что его глаза казались яркими живыми изумрудами. И все лицо его от этого светилось душевным теплом. Такая метаморфоза по сравнению с ночной жесткостью во всем облике была потрясающей.
— Ты помнишь меня? — обеспокоился он моим долгим молчанием.
Я кивнула:
— Что со мной?
— Воспаление легких… Простуда, нервное напряжение, стресс…
— И давно?
— Уже три дня.
Я ужаснулась и попыталась хотя бы приподняться.
— Ты лежи, тебе пока нельзя вставать! За ресторан не беспокойся, я сказал хозяину, что ты больше петь не будешь!
— И с чего это ты взял, что я не буду там петь? — я буквально прокричала эти слова. Мне стало так страшно, что меня снова запрут.
— Ты отдала мне свою жизнь! — спокойно сказал он. — Я ее взял и теперь буду распоряжаться по своему усмотрению.