Когда я, потеряв всякую надежду, выскочила на злополучную поляну, было поздно: серебряный стилет уже начал свой смертоносный полет вниз. "Не успеваю!" – в панике подумала я, бросаясь вперед. Успела. Острие клинка только слегка царапнуло грудь, когда я оттолкнула руку убийцы. Девица отлетела в сторону с такой силой, словно получила удар стенобитным тараном. Полуэльф безучастно наблюдал за потасовкой. Я протянула ему руку: "Идем."

Сзади раздался выстрел. Пуля, не встретив сопротивления, прошила мое тело и по очень причудливой траектории вошла в грудь Вереска – точно в то место, где предполагалась рана от стилета. Я упала ничком – не потому что мне было больно или вдруг подкосились ноги, просто всем известно, что если в тебя попали из пистолета, полагается падать и умирать.

Умирала я до тех пор, пока кто-то осторожно не потряс меня за плечо.

"Наконец– то, я увижу твое лицо, сука," –злобно подумала я, оборачиваясь…

И проснулась.

Меня снова деликатно, но настойчиво потрясли за плечо и тихонько окликнули по имени. Было темно, и я смогла разглядеть лишь неясный силуэт на фоне окна.

–  Кто это?

–  Это я, Ник. Вы уже проснулись?

–  Еще не знаю.

Я села на кровати и с силой потерла лицо ладонями, пытаясь прогнать остатки липкой мути. Хвала небу, это был обычный кошмар без всяких сверхъестественных завихрений.

"Хвала небу, это был

обычный кошмар

, – передразнил внутренний голос. – Охренеть можно, до чего мы с тобой докатились."

За окном уже почти стемнело, значит, я проспала около двух часов. И зачем понадобилось меня будить?

–  Что случилось?

–  Я есть хочу, – виновато сказал Ник.

–  Ну так иди на кухню и поешь, я-то тут при чем?

–  Я не умею.

–  Не умеешь – что? Есть?

–  Готовить. У папы в замке целый штат поваров, мне еду приносили в готовом виде. Вдруг я съем что-нибудь опасное?

–  Спросил бы у Вереска, – недовольно проворчала я.

–  Я его боюсь, – признался мальчишка на пределе слышимости.

Эка невидаль. Я сама его боюсь. Но это же не повод умирать с голоду.

Я вздохнула и спустила ноги с кровати, пытаясь вслепую нашарить сапоги. Непослушная обувка ускользала с фантастической ловкостью. Настроение было паршивое. Сонливость отступила, но общее состояние напоминало отходняк после наркоза. Хотелось послать весь мир подальше и полежать в тишине и темноте, приходя в себя. Но мальчишка поблескивал в темноте такими несчастными голодными глазами, что я оставила свое мнение при себе. Зато мне очень красочно представилось, что должна ощущать мать семейства, обремененная голодным мужем и тремя разновозрастными чадами, одному из которых нужно сменить подгузник, другому вытереть нос, третьему – почитать сказку и все это одновременно. Перспектива умереть старой девой в окружении сиамских кошек и горшков с геранью неожиданно перестала казаться пугающей.

Ник терпеливо наблюдал за моей неравной борьбой с сапогами, но наконец не вытерпел:

–  У меня лампа с собой. Зажечь?

–  Конечно, зажечь! Что ж ты раньше молчал, умник?

Комнату залил яркий бело-желтый свет. Несмотря на паскудное настроение, я не удержалась от любопытства:

–  Это же местная лампа. Откуда ты знаешь, как она включается?

–  У нас дома такие же, их мастер Ар-Веллиарт поставляет, – охотно пояснил Ник. – Только здесь она переносная, а у нас в каждой комнате.

Я прикинула, во сколько может обойтись покупка, а главное – поддержка такого количества магических ламп и мысленно присвистнула. Будь на моем месте Женя, он бы мигом сократил число потенциальных отцов юного аристократа с двух десятков фамилий, входящих в Ближний Круг, до шести или семи – тех, кто может себе позволить такую роскошь.

Кухню я нашла точно в таком же состоянии, в каком оставила ее после обеда.

–  Ты даже не пытался найти, что тут можно поесть, – констатировала я.

–  Почему же, – оскорбился Ник, – я съел два яблока.

–  Потрясающе! Да ты совсем самостоятельный, оказывается. Ты их хоть помыл перед тем, как съесть?

Мальчишка непонимающе мигнул.

–  Зачем? Они были чистые.

–  Про микробов слышал?

–  Это такие маленькие зверьки, которые вызывают всякие болезни? Они что, живут в яблоках? – ужаснулся Ник.

–  Не в яблоках, а НА яблоках. Фрукты надо мыть перед едой. Это основы гигиены. Разве твой наставник тебе не говорил? Ну хотя бы в курсе биологии?

–  Может, и говорил, – подросток легкомысленно пожал плечами. – Но я не запомнил. У папы толпы слуг. Фрукты мне обычно приносят не только помытыми, но и очищенными от косточек и порезанными на кусочки.

–  И где же эти слуги сейчас ? – язвительно поинтересовалась я.

В процессе этой непринужденной беседы я шарила по шкафам и полкам, извлекая на свет божий хлеб, сыр, масло, орехи и другие продукты, годные к немедленному употреблению. Готовить полноценный ужин было выше моих сил.